Пропаганда ссср во время второй мировой войны. Опыт советских пропагандистов периода великой отечественной войны. Пропаганда, посвящённая союзникам

Дата написания: 03.04.2024

Время на чтение: 46 минут

Одной из черт Второй мировой войны стала активная информационная война советского и нацистского режимов. Москва и Берлин активно использовали технические новинки XX века: радио, кинематограф, массовую печать. Великие державы активно изучали и использовали методы по воздействию на психику людей, их сознание и подсознание.

Методы были одинаковы, и для «демократических» Соединенных Штатов, и для тоталитарных Германии и Советского Союза. Постоянное влияние на людей, с самого раннего возраста, включение их в различные массовые детские, молодежные, женские, профсоюзные и пр. организации. Постоянное вдалбливание в сознание лозунгов, тезисов. Жесткий контроль СМИ. Создание образа врага – внутреннего и внешнего. На Западе – это были коммунисты, жидобольшевики и евреи (в Третьем рейхе), «комиссары», в СССР – буржуазные плутократы.

Режимы Муссолини и Гитлера отличались большой воинственностью, милитаризацией своей пропаганды. Культ силы стал основой их идеологии – проводились постоянные военные парады, воинственные речи, военизированные массовые движения. Европейских обывателей запугивали, старались сломить их волю к сопротивлению ещё до начала большой войны. К примеру, именно на такой эффект был рассчитан немецкий фильм «Крещение огнём» 1939 года, о действиях люфтваффе в Польской кампании.

Особенность пропаганды Соединенных Штатов было присвоение ими положения «борца за мир», «демократию», это отличие они сохранили до нынешних времён. Это подтверждают названия нескольких американских организаций того времени: Американский комитет борьбы против войны, Мировой конгресс против войны, Американская лига против войны и фашизма и др. Этим же грешил и Советский Союз, хотя советская внешняя политика действительно была направлена на сохранение мира в СССР, в отличие от Италии, Германии, США, которые сознательно разжигали мировой пожар войны.

Помогали в мощнейшем информационном воздействии на людей, повсеместная ликвидация безграмотности, рост роли радио и кинематографа. Уже в тот период психологи знали, что люди делятся на две категории – легко внушаемое большинство (90-95%) и небольшую категорию трудновнушаемых людей. Работу ведут с обеими группами населения: для первой достаточно обычной простейшей агитации, идею изо дня в день упорно вдалбливают в головы, до тех пор, пока она не овладеет массами. Вторую группу увлекают более изощрёнными учениями, идеями.

Для безграмотных и полуграмотных существовали плакаты, которые должны были самым простым образом объяснить суть явления, события.

Огромную роль стал играть и играет до сих пор кинематограф. Фильмы несут в себе большой посыл убеждения. Их можно использовать, как во благо народа, так и для его разложения, обмана. К примеру, в СССР важнейшее значение играл соцреализм, когда жизнь людей идеализировалась. Он задавал высокую социальную и культурную планку, к которой были должны стремиться советские люди. Снимались фильмы о тружениках, историко-патриотические картины, например: «Стальной путь (Турксиб)» в 1929 года, «Александр Невский» 1938 года.

В 30-е годы в СССР стали исправлять ошибки и злоупотребления, которые были допущены после Октябрьской революции 1917 года. Так, снизили давление на христианство, стали восстанавливать образы героев периода «проклятого царизма». Хотя ещё в 20-е годы считалось, что с «царским наследием» надо покончить полностью, в том числе и с Кутузовым, Суворовым, Ушаковым, Нахимовым, Румянцевым и т. д. Постепенно пришло понимание, что советского патриота надо воспитывать и на примерах дореволюционной поры. Были реабилитированы и великие деятели русской культуры – Толстой, Достоевский, Пушкин, Лермонтов. Чехов и т. д.

Большое значение по-прежнему играли плакаты, самыми знаменитыми мастерами по их созданию были художники военного времени Соколов-Скаля, Денисовский, Лебедев, коллектив Кукрыниксов - это псевдоним трех известных советских художников, который был получен по начальным буквам их фамилий. Они работали вместе на протяжении 20 лет - Михаил Куприянов, Порфирий Крылов и Николай Соколов. Многие из этих работ напоминали о подвигах давних русских национальных героев, так на одном из плакатов был изображён Александр Невский князь-герой, победитель шведов и немецких рыцарей, непобедимый полководец Александр Суворов, бивший турков и французов, Василий Чапаев, советский герой Гражданской войны. В параллель с большим контрнаступлением Красной Армии под Москвой в 1941–1942 годах был массово выпущен плакат с Михаилом Кутузовым, который за 130 лет до этого разгромил «Великую армию» Наполеона.

Часть работ советских художников носила сатирический характер, рисовали карикатуры гитлеровских лидеров, в частности Геббельса. Другие описывали злодеяния нацистов – грабежи, убийства, насилие. Их быстро распространяли по всему Союзу, на каждом заводе, колхозе, в вузах и школах, больницах, частях Красной армии, на кораблях флота, чтобы они затрагивали практически каждого советского гражданина. Бывало, что такие агитационные материалы сопровождались едкими стихами, авторами которых были поэты, такие как Самуил Маршак. Популярность плакатов и карикатур военного содержания была достигнута благодаря таланту советских художников, которые рисовали их в самой простой и доступной для людей форме.

Для поддерживания боевого духа и в тоже время для определённого расслабления психики людей, были созданы пропагандистские поезда, агитационные бригады. Комплектовались передвижные бригады лекторов, художников, поэтов, певцов, артистов. Они ездили по всему Союзу, в том числе и на фронт, проводили беседы, лекции, показывали фильмы, организовывали концерты, и снабжали людей информацией о ходе войны.

Кино также играло огромную роль, именно во время войны были сняты также знаменитые фильмы, как «Кутузов» (1943 года), «Зоя» (1944 года), о короткой жизни московской школьницы Зои Космодемьянской, которая в начале войны стала партизанкой-диверсанткой и была казнена немцами.

В период Великой Отечественной войны была снята серия отличных документальных фильмов: «Разгром немецкой армии под Москвой» (1942 год), «Блокада Ленинграда» (1942 года), «Битва за Украину» (1943 года), «Битва за Орел» (1943 года), «Берлин» (1945 года), «Вена» (1945 года).

Пропаганда СССР в годы Второй мировой войны как в пределах страны, так и за границей, была удивительно успешной. За границей Москва смогла сыграть на симпатиях народов мира к советскому строю и народу, так пострадавшему от зверств нацистов. Советские люди были для большинства людей освободителями Европы, победителями «коричневой чумы». А СССР был образцом государства будущего.

Внутри страны жесткая дисциплина и обращение к глубоко укоренившимся в людях чувствам любви к своей родине, отечеству позволили Сталину проводить настолько успешную военную кампанию, что в Берлине, Лондоне и Вашингтоне были сильно удивлены. Они считали, что СССР это колосс на глиняных ногах, который не выдержит удара вооруженных сил Третьего рейха.

Организация фашистской пропаганды

Аппарат фашистской агитации и пропаганды был беспрецедентным в истории явлением.
Даже сейчас, в эпоху глобальной буржуазной пропаганды, редкая страна располагает пропагандистской структурой подобной адской машине массового воздействия, какая была создана в гитлеровской Германии.
Нацистская пропагандистская машина возникла на основе вполне традиционных органов общественного и государственного механизма - отдела пропаганды при руководстве политической партии и отдела печати при правительстве страны. Но в условиях фашистского господства они превратились в настоящих чудовищ, подчиняющих себе все и вся.
Инициатива создания этой машины принадлежит Геббельсу, а не Гитлеру, хотя фюрер был первым агитатором нацистской Германии и первым авторитетом в НСДАП по части пропаганды. Гитлер считал, что его правительству достаточно будет министерства прессы. Но Геббельс пошел дальше, доказав фюреру, что это была бы, «пожалуй, слишком ограниченная область» применения агитации. В результате возникла концепция министерства пропаганды с «тотальным» полем деятельности.
13 марта 1933 г. это министерство было образовано. Возглавил его Геббельс, которому уже был подчинен партийный аппарат пропаганды. В итоге – в его руках оказался сосредоточен весь пропагандистско-агитационный механизм фашистской Германии.
Между партийным и государственным структурами пропаганды существовало некое разделение труда, хотя имело место и определенное пересечение компетенций. Министерство осуществляло разработку содержания всевозможнейших агитационных акций, а отдел пропаганды НСДАП - обеспечение их массовым участием. Например, для огромных сборищ с участием Гитлера министерство разрабатывало их подробнейшие сценарии, в то время как отдел пропаганды НСДАП выступал как бы в роли «помрежа», непосредственно обеспечивая предусмотренные такими сценариями массовые действа. Реакции масс на различные агитационные акции изучались преимущественно в рамках партийного аппарата.
Высокопоставленный работник геббельсовского министерства Г. В. Мюллер в специальной брошюре, изданной в 1940 г., с гордостью подчеркивал, что для массовых мероприятий, в которых участвовал Гитлер, подготавливались сценарии, расписанные до минуты. Синхронизация действий и их динамизм были призвана впечатлять зрелищным преподнесением пресловутого лозунга «Одна империя, один народ, один фюрер».
А вот в практике нацистского радиовещания на другие страны активно применялись уловки противоположного рода. Например, специально инсценировались всякого рода «накладки», дабы исподволь уверить слушателя, что он имеет дело с совершенно бесхитростными, трогательно неуклюжими людьми. Непринужденная веселость и компанейский дух в студиях должны были вызвать у слушателей из стран, еще не вовлеченных в конфликт, симпатию к немецким программам и дикторам, а значит и к Германии.
Одной из таких уловок был комичный обмен репликами дикторов в студии. Диктор, допустив какой-нибудь промах, шутливо говорил что-нибудь по этому поводу своему коллеге. Как-то, когда один диктор оконфузился, сообщив время программы сразу по двум часовым поясам, коллега со смехом прервал его словами: «Эй, ты, кажется, что-то путаешь!».
В другой раз можно было слышать, как диктор звонил по телефону технику с просьбой посоветовать, как стереть плохую запись… А наиболее исключительный пример этой техники создания атмосферы сердечности был продемонстрирован, пожалуй, тогда, когда диктор извинился перед слушателями, что он прервется на минутку, чтобы закрыть окно, потому что там где-то собака лает.
Проведением устной агитации на местах занимался отдел пропаганды НСДАП. В его распоряжении находилось множество ораторов, которые делились на имперских («звезды» геббельсовской демагогии), участников мобильных ораторских бригад, обеспечивавших централизованные агитационные кампании национального масштаба, на универсальных ораторов гауляйтерств и на узкоспециализированных ораторов, в задачу которых входило освещение тех или иных конкретных направлений - экономика, международные вопросы, антисемитизм и т. п.
Каналы устной агитации на провинциальном уровне особенно широко использовались для распространения всякого рода небылиц. Вот тут применялись методы, которые некоторые исследователи фашистских масс-технологий назвали «уговариванием». Например, Геббельс с Борманом в период приближения катастрофы на Волге (в декабре 1942 - январе 1943 г.) договорились о том, что следует усилить «уговаривание» посредством невыполнимых обещаний и фальшивых прогнозов: «Ораторы, разъезжающие по стране, должны выступать чаще, должны говорить резче, должны обещать больше, должны изображать окончательную победу делом ближайшего будущего».
Министерство пропаганды было поначалу задумано Геббельсом в составе пяти отделов. Но с течением времени оно значительно разрослось, и к 1940 г. только по официальным данным насчитывало 15 отделов: бюджетный, кадров, юридический, пропаганды, немецкой прессы, иностранной прессы, иностранный, туризма, радио, кино, литературы, театральный, изобразительного искусства, музыки, отдел особых задач в области культуры, в компетенцию которого, по выражению геббельсовского администратора Г. В. Мюллера, входило главным образом обезъевреивание профессий в области культуры.
Бюджет министерства поначалу не выходил за пределы 4-5 млн. марок, но уже в 1935 г. его «ординарные расходы» составили 67 млн., «неординарные» - 65 млн., расходы на пропаганду за рубежом - 35 млн., на информационное агентство «Трансоцеан» - 40 млн., на Немецкое информационное бюро - 4,5 млн., на агитацию посредством кино и театра - 40 млн. марок. Кроме того, еще 45 млн. марок было выплачено анонимным получателям из особого секретного фонда.
Здесь следует отметить, что под эгидой геббельсовского министерства действовали помимо широко известных и такие «конторы», само существование которых не афишировалось, хотя их секретная деятельность была рассчитана на самую массовую аудиторию. Подробности их деятельности, строение, финансирование, методы и технологии до сих пор окончательно не выяснены. К учреждениям такого типа в первую очередь относятся «контора Шварц ван Берка», «контора Бёмера», система «черных» радиостанций.
«Контора Шварц ван Берка», во главе которой стоял известный нацистский публицист, рьяный апологет Гитлера Шварц ван Берк, обеспечивала, в частности, «пропаганду шепотом», т. е. распространение слухов - область, в которой Шварц ван Берк был крупнейшим специалистом. «Продукция» его «конторы» была рассчитана главным образом на немецкое население. Однако с деятельностью этой «конторы» исследователи связывают и акции непосредственно международного звучания, например такие, как появление в американском журнале «Лайф» написанного в «хемингуэевском стиле» очерка о десантной операции вермахта на острове Крит в мае 1941 г., причем автором очерка был берлинский журналист, никогда не прыгавший с парашютом, тем более на Крите.
Но в первую очередь задача спецобработки иностранной прессы во всевозможных формах возлагалась на «контору» высокопоставленного геббельсовского адепта К. Бёмера. Любопытно, что Бёмер, специализируясь на лжи и обмане, пал жертвой собственной болтливости, хотя для него это было, так сказать, гибелью при исполнении служебных обязанностей. В июне 1941 г., когда повсюду пошли расплывчатые слухи о предстоящем нападении Германии на Советский Союз, он ответил во время вечеринки в болгарском посольстве на просьбу прокомментировать эти слухи: «Если хотите знать точно - я скоро буду губернатором Крыма». Скорее всего со стороны Бёмера эти слова были лишь остротой - в смысле не только упоминания о Крыме, но и грядущего нападения вообще. Но уже на другой день бросившемуся по следам новости американскому журналисту секретарша в геббельсовском министерстве заявила, что она никогда не слышала о человеке по фамилии Бёмер. Утверждается, что Бёмер был арестован по настоянию министра иностранных дел Риббентропа, в то время как Геббельс за него заступался. Как бы то ни было, Бёмер был приговорен к трем годам тюрьмы, отсидел год, после чего попал на Восточный фронт, был тяжело ранен и умер в госпитале в Кракове. При погребении он был полностью реабилитирован.
Гитлеровцы очень эффективно работали с представителя иностранной прессы, обрабатывая журналистов в выгодном им русле. Не случайно Геббельс долго добивался прикомандирования так называемых «атташе по вопросам пропаганды» к германским посольствам в иностранных столицах – применяемые ими специфические методы воздействия «конторы Бёмера» приносили немалый эффект. Кроме того, уже в середине 30-х годов посредством различных методов, и прежде всего подкупа, гитлеровцы создали буквально всемирную сеть инспирированных ими изданий, включая 307 газет.
Весьма изощренным образом воздействовали нацисты на иностранную аудиторию и без посредничества зарубежных журналистов. Этому служила система «черных» радиостанций, выдававших себя за рупоры «оппозиции» в различных странах. Судя по имеющимся отрывочным сведениям, она была весьма подвижной, постоянно менялась под воздействием складывающихся обстоятельств. В июле 1942 г. Геббельс высказал мнение, что «черная» радиоагитация изжила себя, как во внутриполитической борьбе еще в 1932 г. изжили себя листовки. Тем не менее, из имевшихся на тот период 11 «черных» радиостанций он велел ликвидировать только 4. Из 7 оставшихся одна вещала на Советский Союз от имени… «старой ленинской гвардии». Самой последней затеей Геббельса в этом плане стала созданная буквально в последние недели войны станция «Вервольф». Рассчитанная на обман соотечественников, она вещала от имени мифического «немецкого движения сопротивления». «Информационные» тексты для нее, основывавшиеся на «поэтических вольностях», сочинял даже сам Геббельс.
Министерство пропаганды особое внимание уделяло ежедневным пресс-конференциям, а точнее, инструктажам для журналистов. На эти инструктажи, проводившиеся дважды в день, были обязаны являться специально аккредитованные представители всех берлинских, а также крупнейших провинциальных газет. (По данным на 1940 г., а Германии выходило примерно 2300 газет.) Проводились они самыми высокопоставленными сотрудниками министерства и носили доверительный характер. Делавшиеся во время инструктажей записи, а также вручавшиеся журналистам заранее отпечатанные инструкции подлежали по использовании уничтожению или возвращению в министерство. Кроме того, редакции газет и в особенности журналов (По данным на 1940 г., в Германии выходило примерно 18 тыс. журналов.) регулярно снабжались циркулярами по средствам связи. Вся эта система, из которой нацисты в принципе отнюдь не делали тайны, была до того отлажена, что один из ответственных сотрудников геббельсовского министерства уже в ходе второй мировой войны позволил себе публичное заявление о том, что немецкая пресса даже во время войны смогла отказаться от той предварительной цензуры, которая в якобы столь «свободных» демократиях Запада привела к тому, что газеты должны выходить с большими белыми пятнами на полосах.
Аккредитованные в Берлине иностранные журналисты могли являться на пресс-конференции три раза в день, причем одна из них проводилась министерством иностранных дел Риббентропа.
Исключительно мощным у нацистов было радиовещание - как внутреннее, так и международное. Еще в декабре 1925 г. Геббельс высмеивал домашний радиоприемник как «идеал мещанина». Но через несколько лет именно он добился широчайшего внедрения в Германии дешевенького «народного приемника», практически мало отличавшегося от репродуктора, поскольку принимать иностранные станции он не мог. При этом неизжитая «либеральность» концепции «радиоприемника в каждом доме» нейтрализовалась тем, что трансляции крупных нацистских сборищ немцы были обязаны прослушивать на оборудованных репродукторами площадях или в больших помещениях, т.е. коллективно. Исключительно на групповой просмотр было также сориентировано (и не только из-за тогдашних технико-экономических обстоятельств) возникшее в Германии в 30-х годах телевидение.
Если в 1933 г. иновещанию на немецком радио отводилось 45 минут в сутки, то в 1934 г. - уже 21 час 15 минут, в 1937 г.- 47 часов. В 1940 г. по нацистскому радио транслировалось 240 программ на 31 иностранном языке общей продолжительностью 87 часов в сутки.
В области вещания на заграницу министерство пропаганды тесно сотрудничало с министерством иностранных дел. Точно также как в отдельных областях оно сотрудничало и со многими другими ведомствами «третьего рейха». Особые взаимоотношения связывали гитлеровских агитаторов с вермахтом, где существовал специальный род войск - «войска пропаганды». Появились они в гитлеровской армии в конце 30-х годов. Основу «рот пропаганды» составляли мобилизованные лица, одинаково хорошо владеющие как журналистскими (литературными, радио-, фото- или кинорепортерскими) навыками, так и всевозможным боевым оружием. Последнее обстоятельство имело большое значение при освещении действий специальных войск - авиаторов, танкистов, моряков торпедных катеров и т. п., поскольку, например, экипаж боевого самолета не мог позволить себе роскоши взять на борт ни одного лишнего человека, который был бы только наблюдателем происходящего. Каждая «рота пропаганды» придавалась целой армии. Военнослужащие ее действовали индивидуально или в составе компактных групп на большом удалении от прочих своих непосредственных сослуживцев.
«Роты пропаганды» были призваны не только обслуживать средства массового воздействия гитлеровского рейха, но и вести агитацию непосредственно в частях и соединениях вермахта, а также обеспечивать психологическую обработку войск и населения противника. (Это к вопросу о либеральном мифе, широко распространяемом в СССР в перестройку радетелями за капитализм, что якобы в армии не должно быть идеологии. Ровно напротив – армии без идеологии не бывает. Как видим, не только в советской армии, но и у гитлеровцев были свои «политруки». Точно такие же «политруки» существуют и в современной российской армии – их роль ныне выполняют попы - военнослужащие православных «рот пропаганды».)
В отношении психологической обработки войск и населения противника среди этих подразделений совершенно особым был «взвод пропаганды» при отдельном корпусе генерала авиации (по совместительству крупного востоковеда) Фельми (корпус «Ф»). Если учесть, что 6000 солдат и офицеров корпуса «Ф», предназначенного для вторжения в ближневосточные страны и далее, вплоть до Индии, поголовно владели тем или иным иностранным языком, он уже по кадровому составу - помимо превосходной оснащенности танками, артиллерией и авиацией - был уникальной спецпропагандистской единицей. Что касается приданного ему «взвода пропаганды», то в его снаряжение входила передвижная типография с набором арабских шрифтов, а его контингент включал наборщиков-арабов, а также квалифицированных арабских дикторов.
Высшей точкой развития «рот пропаганды» стал 1943 г., когда они, собственно, и были выделены в особый род войск. Общая численность их составляла в то время примерно 15 тыс. человек, тогда как средний контингент «роты пропаганды»- 115 человек.
«Войскам пропаганды» Геббельс был обязан успехом своего любимого детища - еженедельной кинохроники. Даже в начале 1945 г. кинооператоры «рот пропаганды» еще присылали в Берлин по 20 тыс. метров отснятой еженедельно пленки, в то время как объем еженедельного хроникального выпуска военной поры составлял 1200 метров (45-минутный сеанс). Заметим, что до войны объем выпуска кинохроники не превышал 350 метров. Большое значение придавалось демонстрации таких выпусков за границей. В начале войны для этого изготавливалось 1000 копий еженедельно с дикторскими текстами на 15 языках, в то время как общий тираж хроники, по сведениям на январь 1942 г., составлял 2400 копий.
С началом Второй мировой войны диспетчерским пунктом всей этой грандиозной пропагандистской машины (включая еще информационные агентства Немецкое информационное бюро и «Трансоцеан», а также целую сеть пронацистских информационных агентств и контор в нейтральных странах и пр.) стали секретные инструктажи для самых высокопоставленных сотрудников министерства пропаганды в присутствии представителей ряда прочих ведомств «третьего рейха» - верховного командования вермахта, министерства иностранных дел, имперской службы безопасности и т. п., которые Геббельс начал проводить ежедневно в 11 часов утра.
Степень концентрации и унификации агитационных усилий гитлеровцев потрясают. Но у него был один существенный недостаток - арсенал нацистской агитации со временем приобрел характер лабиринта, в котором разобраться становилось сложно даже тем немногим, кто обязан был это делать по штату. Случалось и сам Гитлер становился жертвой оптимистической «информации», выуженной риббентроповскими чиновниками из иностранной прессы, не зная, что речь идет всего-навсего о фальшивках, запущенных агентами Геббельса. Сам министр пропаганды застал однажды свою жену за чтением ходившего по Германии в списках перевода шарлатанской статьи, «продвинутой» его агентами в ту же иностранную прессу и ими же потом подброшенной в нелегальной форме обывателям «третьего рейха» (в этой статье некий звездочет и «ясновидец» предсказывал Германии грядущие военные успехи). Простым же людям разобраться, где иллюзия – миф и выдумка, а где реальность было практически невозможно.
Эти случаи только подчеркивают всю губительность аппарата глобальной нацистской агитации, чьей первой и самой главной жертвой стало многомиллионное население целой страны, во имя которой он якобы и создавался.
Технологии фашистской агитации
Частично о кое-каких методах пропаганды уже упомянуто выше в главе об организации фашистской идеологической машины. Здесь же мы расскажем об технике и способах фашистской агитации подробнее, чтобы наши читатели, знакомясь с технологиями современной буржуазной пропаганды, сами убедились воочию «откуда ноги растут» у тех варварских, сверхциничных и даже безумных способов масс-обработки сознания, которые сегодня применяет к ним господствующий класс буржуазии.
Как и нынешние буржуазные идеологи пропаганды, Геббельс и его окружение избегали публично распространяться о своей методике даже на уровне отдельных примеров, хотя при случае любили прихвастнуть успехами своей агитации. Издававшиеся в гитлеровской Германии бредовые, но наукообразные брошюры о психологических предпосылках нацистских успехов носили отвлеченный барабанно-апологетический характер и в лучшем случае лишь повторяли известные постулаты «Майн кампф». Серьезной и действительно научной литературы, посвященной исследованиям вопросов масс-технология в гитлеровской Германии не было.
Что касается зарубежных исследований, появившихся до конца второй мировой войны, то определенное несовершенство их заключалось в том, что они во многом носили гипотетический характер – реальных фактов в руках не было. Ситуация изменилась после победы над гитлеровской Германией, когда исследователи получили доступ к трофейным документам и рукописям всевозможных учреждений и деятелей «третьего рейха». И у исследователей появилась возможность сличить общедоступную продукцию немецко-фашистских агитаторов с секретными планами и разработками, на основе которых она выпускалась, а значит, и выяснить, как конкретно геббельсовская пропагандистская машина смогла зомбировать целый народ, практически лишив его разума.
Наиболее системно и полно методы и способы нацистской агитации изложены в книге немецкого исследователя В. Хагемана «Публицистика в третьем рейхе», в диссертации его однофамильца Ю. Хагемана «Руководство прессой в третьем рейхе», в статье американца Л. Доуба «Геббельсовские принципы пропаганды», в ряде работ советских ученых, например, Н. Корнева. Ю.Я. Орлова и А. Е. Глушкова, российского исследователя истории германской журналистики Г.Ф. Вороненковой. Наибольшее доверие вызывают, разумеется, работы советских ученых, ибо они написаны с классовых позиций рабочего класса, без чего сущность гитлеровских методов обработки массового сознания людей понять невозможно. Самый важный вывод, который прямо вытекает из представленных всеми исследователями фактов это то, что нацистская клика воевала агитационно-пропагандистскими средствами против собственного народа точно так же, как и против других народов.
«Большая ложь» реализовалась гитлеровцами в форме мировоззренческих мифов и измышлений, касающихся тех или иных конкретных событий.
Нацистское мировоззрение («Weltanschauung») состояло из следующих мифов:
О превосходстве «нордической» расы над прочими «недочеловеками»;
О спасительной функции принципа «фюрерства»;
О «тотальной вине» евреев;
О «двойственной природе» капитала, который нацисты делили на «производительный» и «процентный», «долговой», т. е. банковский капитал, вставая горой за первый и демагогически ниспровергая второй;
О «союзе» международных еврейских банков и международного марксизма;
О «сговоре» католической церкви с «красным недочеловечеством»;
О несовместимости марксистского учения с интересами рабочего класса;
О необходимости и возможности ликвидации - причем очень быстрой - классов без ликвидации и даже посредством укрепления принципа частной собственности;
О нацистской «революции», не признававшей классового характера государства;
О строительстве в нацистской Германии «подлинного социализма» и «подлинно народного государства»;
О христианстве как «пролетарски-нигилистическом течении» и т. п.
Как видим, значительная часть этих мифов широко распространена и сегодня, в том числе и на постсоветском пространстве. По сути, она и составляет современное либеральное и в значительной части левое, т.е. оппортунистическое мировоззрение. Что же касается гитлеровских нацистов то их вариант «национального социализма» есть не что иное, как «социализм навыворот» - социализм, искаженный сознанием умирающей буржуазии, неспособной остановить свою гибель и потому вынужденной прибегать к последнему средству – красить дикий госкапитализм с абсолютной властью государства монополий в коллективистские краски.
Не один год гитлеровцы твердили о своем «миролюбии», выдавая за таковое даже захват Австрии и Чехословакии. Объявив марксизму «мировоззренческую войну на уничтожение», немецко-фашистская клика в то же время пыталась жульнически присвоить его антибуржуазный пафос. Такой трюк был ей необходим, чтобы привлечь на свою сторону народные массы в условиях усилившейся капиталистической эксплуатации. Но этот пафос, конечно, был лишь словесным, декоративным. Нацистам было важно только казаться, но ни в коем случае не быть антибуржуазными. Целиком стоя на страже капиталистической собственности, они пытались упорядочить ее в условиях государственно-монополистического капитализма.
Конечно, научной аргументации для подобных тезисов не существует. Потому она нацистскими идеологами игнорировалась, причем совершенно сознательно. «Побеждает не всегда тот, кто прав, но временами и тот, в ком больше терпения,- так утверждал Геббельс в письме обласканному им карикатуристу Мьёльниру. - Христос не приводил в своей нагорной проповеди никаких доказательств. Он только выдвигал утверждения. Само собой разумеющиеся вещи не доказывают. Это принципы, которые действуют всегда и которыми нельзя пренебрегать безнаказанно».
И опять в этом утверждении Геббельса мы видим те самые приемы, которыми действовали либералы и демократы в перестройку. Чего только стоит пресловутое и памятное многим бывшим советским гражданам «Третьего не дано!», когда в действительности имело место не только третье, но и четвертое, и пятое и т.д.
Там же, где гитлеровцы старались создать видимость аргументации, она не могла не быть мнимой как раз потому, что покоилась на преподнесении сомнительных в научном отношении утверждений в качестве «само собой разумеющихся вещей». После того как национал-социализм все-таки был наказан, «имперский шеф прессы» О. Дитрих признался: «Гитлер умел привносить фальшивые или в высшей степени уязвимые предпосылки уже в исходные пункты своих выступлений, чтобы затем, опираясь и основываясь на них, доказывать воспринимавшему их слушателю то, что он хотел ему доказать». В этом свидетельстве Дитриха описан один из фундаментальных приемов внушения, который активно используется и в современной буржуазной пропаганде.
Взаимоотношение мировоззренческих мифов и лжи в отношении конкретных событий было таково, что, с одной стороны, конкретно-событийная ложь легче усваивалась сознанием, уже «прополосканным» мировоззренческими мифами, а с другой - такая ложь (сколь бы она ни была вопиюща) с точки зрения формирования, а точнее, деформации мировоззрения была не столь пагубна, как мировоззренческие мифы. Последнюю особенность отмечал в годы войны видный знаток нацизма американец У. Ширер. Анализируя приемы нацистской газеты для американских военнопленных «О-кей - Оверсий кид», он считал ее краткосрочные цели подрыва морального духа пленных американцев посредством замалчивания успехов анти-гитлеровской коалиции на фронтах и подчеркивания неблагополучного положения в самих США не столь важными по сравнению с долгосрочными, заключавшимися в том, чтобы посредством вдалбливания в головы пленных основных стереотипов нацистского «мировоззрения» создать - даже в случае поражения нацистов и возвращения пленных американцев на родину - такую ситуацию, когда «семена нацизма могут прорасти за океаном и в конечном счете помочь нацистам возвратиться на политическую авансцену в Германии и в Европе». Что, сегодня, собственно, и происходит.
Главенствующая роль мировоззренческих мифов проявлялась и в том, что они с неизбежностью толкали нацистов на сознательную повседневную фабрикацию конкретно-событийных измышлений, причем большой ложью по поводу большой лжи стало торжественное заверение Гитлера в берлинском Дворце спорта 12 февраля 1933 г.: «Вот наш первый программный пункт: мы не хотим лгать, мы не хотим мошенничать».
У. Ширер отмечал, что в первом же номере упоминавшейся выше нацистской газеты для американских военнопленных была помещена статья о так называемом «народном автомобиле». В ряду мероприятий, с помощью которых гитлеровцы изыскивали средства для форсированного вооружения, была и афера с «народным автомобилем». Сотни тысяч немецких семей вносили регулярные взносы на этот автомобиль, которым им так и не суждено было обзавестись. Автор же статьи для военнопленных не только преподносил его как реальность, но еще и заявлял при этом: «Я мог бы сколотить на «народном автомобиле» большой пропагандистский капитал. Однако я не стану этого делать и ограничусь строго объективными данными». Установление контактов с новой аудиторией посредством заверений в искренности и объективности можно рассматривать как один из исходных приемов нацистской агитационной методики.
И ныне все то же самое. Буржуазные пропагандисты разных мастей от историков до журналистов бьют себя кулаками в грудь, заверяя российское население в своей якобы объективности и непредвзятости.
В качестве предпосылки массовой агитации многие деятели и ведомства нацистской Германии широко практиковали «ложь для узкого круга» в форме доверительных сообщений, причем она использовалась в расчете не только на дезинформирование иностранных разведок, как может показаться на первый взгляд, но и для обмана собственного народа. Иллюстрацией последнего момента может служить заявление Геббельса на инструктаже 11 сентября 1940 г. о том, что за время английских налетов на Германию с 10 мая по 10 сентября погибло даже не 1500, как где-то упоминалось, а всего 617 человек, но эту цифру публиковать нельзя, так как в Лондоне такое число людей погибает от немецкой бомбежки за сутки. Министр рассчитывал, что через его ближайших сотрудников это «доверительное» утверждение станет достоянием оптимистических слухов в немецком народе.
В то же время даже приближенные Гитлера подчас не знали о его действительных планах. Так, О.Дитрих, в задачу которого входило информирование немецкой прессы из первых рук о намерениях и действиях «фюрера», утверждал в своих мемуарах, что, не имея «доступа на доверительные и секретные военные совещания», о вторжении Германии в Австрию в марте 1938 г. он узнал, уже сидя в одной из машин, входивших в автоколонну непосредственного сопровождения Гитлера; что поездка Гитлера на фронт боевых действий против Франции, раз-вернувшихся утром 10 мая 1940 г., для него, Дитриха, началась вечером 9 мая как поездка в Гамбург для осмотра одной судоверфи; что о плане нападения на Советский Союз он знал только по слухам, которые «клеймил тогда как политическое преступление против определенных в договорном порядке немецко-советских отношений» и «настрого запретил» распространять своим сотрудникам. Геббельс был заранее посвящен не только в планы вторжения во Францию, но и в «план Барбаросса», ради успешного осуществления которого делал на инструктажах в начале июня 1941 г. на первый взгляд то же самое, что и Дитрих, - опровергал курсирующие предположения о предстоящем нападении на Советский Союз, а 5 июня заявил: «Фюрер решил, что война не может быть доведена до конца без вторжения в Англию. Операции, которые планировались на Востоке, отменены».
13 апреля 1940 г., вскоре после нацистского вторжения в Норвегию и Данию, Геббельс отдал распоряжение, чтобы «для засылки ложных сообщений никогда не использовался официальный аппарат, информационные агентства и т. д.», что «источник лжи должен тотчас маскироваться», что «радио и пресса в собственной стране вообще не должны компрометировать себя такой ложью», что для нее подходят «только каналы, идущие за границу». От последнего из перечисленных правил (которое и раньше далеко не всегда соблюдалось) нацистам пришлось по мере исчезновения шансов на военный успех отказываться все чаще и чаще. Но шлифовка техники дезинформации продолжалась, как это видно из специальной инструкции по составлению фальшивых сообщений, подготовленной в июле 1942 г. для сотрудников риббентроповского МИД.
С точки зрения маскировки источника дезинформации весьма удобным каналом для нацистов служили «черные» радиостанции. Специфической формой использования радио было вещание на волне противника. Так, во время боев в Арденнах нацистские агитаторы «запустили» на волну Би-Би-Си фальсифицированное интервью с английским фельдмаршалом Монтгомери.
В лагерь противника забрасывались также фальшивые листовки. На инструктаже 22 апреля 1942 г. Геббельс велел наряду с организацией якобы английских радиопередач на Францию, в которых следовало подчеркивать, какие разрушения и жертвы навлечет на французов открытие второго фронта, изучить вопрос о заброске во Францию якобы английских листовок с аналогичным содержанием. Идею одной такой листовки подал сам Гитлер. Текст наброска гласил: «Французы! Когда в 1940 г. мы покинули вашу землю с нерастраченными силами и полной уверенностью в победе, мы сделали это с мыслью о вас и о том, чтобы ваша прекрасная страна не пострадала от дальнейших разрушений и, чтобы вам не нужно было приносить дальнейшие жертвы в борьбе за наше общее дело. Теперь вся тяжесть борьбы лежит только на наших плечах. Вы можете рассчитывать на нас, на то, что мы победоносно перенесем войну. Мы рассчитываем на вас, на то, что вы и впредь будете на нашей стороне».
С огромной изощренностью использовались нацистами доверительные устные формы общения, посредством чего распространялись легенды и слухи. Как видно из дневника Геббельса, он, например, специально делал ставку на распространение в народе «подлинных легенд» о его наездах в разбомбленные английской авиацией кварталы Берлина. Министр пропаганды расчетливо полагал, что незачем сообщать об этом в газетах: «Так лучше, здесь срабатывает устная пропаганда». И он же на инструктаже 24 октября 1942 г. отдал распоряжение распространить в народе слух о применении немцами «неслыханно эффективного оружия» в Сталинграде. Через месяц пошли разговоры, что в Сталинграде объявились немецкие танковые огнеметы, способные повергать в море огня дома в шесть этажей и выше, и что там же солдатами вермахта впервые применен автомат со скорострельностью 3 тыс. выстрелов в минуту. При всех этих «точных» деталях речь шла о чистейших измышлениях.
Одновременно нацисты старались создать вокруг средств массовой агитации ореол мистической потусторонности, вездесущности, непогрешимости. Нацистам не было свойственно просвещать народ, скажем, по поводу того, как делается газета, как готовится радиопередача и т. п. На инструктаже 9 июня 1940 г. Геббельс учинил разнос еженедельнику «Ди вохе», опубликовавшему фотографию граммпластинки, с которой шли в эфир фанфарные позывные, предварявшие специальные радиосообщения об особо эффектных военных победах: «Геббельс требует известить прессу, что в случае повторения подобной вещи он велит отправить редактора, виновного в преступном расколдовывании национальных событий (мы не шутим, именно расколдовывания, дословно фраза на немецком звучит так - der sich des Vergehens der Deslllusionlerung nationaler Vorgange schuldig macht), в концлагерь, о чем бы ни шла речь - о кино, радио и т. д. Министр не остановится и перед тем, чтобы велеть арестовать цензора, который еще раз пропустит подобный расколдовывающий снимок».
В то же время авторитет прессы, радио поддерживался посредством подстраховки лживых сообщений правдивыми, а еще точнее - такими, в которые читатели и слушатели легче могли поверить. У. Ширер отмечал, что эффективность материалов газеты для американских военнопленных «О-кей - Оверсий кид» возросла после того, как нацистские агитаторы начали перепечатывать в ней статьи американских авторов. Наблюдатели на Западе предположили, что Геббельс просто рехнулся, когда по поводу сталинградской катастрофы немецкому населению было сообщено кое-что о ее масштабах. Эти наблюдатели тогда не знали, что Геббельс специально ездил в ставку Гитлера с предложением сказать народу «всю правду» о Сталинграде, но только для того, чтобы в будущем лгать еще беспардоннее. Вместе с тем признанием размеров катастрофы под Сталинградом нацисты хотели подтолкнуть правящие круги США и Англии к размышлениям о том, какую «опасность представляет большевизм для всего западного мира».
Не случайно как раз в этот момент Геббельс начал широкую антикоммунистическую кампанию, рассчитанную на раскол антигитлеровской коалиции. Он, безусловно, полагался на живучесть антикоммунистических предрассудков на Западе.
В этой связи нужно еще раз отметить важную манипулятивную роль мировоззренческих мифов. Людям, воспитанным на мистических представлениях, легче было подсунуть всякого рода грубейшие событийные аналогии, облеченные в форму исторических ссылок.
На заключительном этапе войны растерянность перед надвигавшимся возмездием заставляла Гитлера и Геббельса «изучать» историческую литературу в поисках утешительных аналогий из немецкой истории. В апреле 1945 г. Геббельс, выступая перед офицерами одного нацистского соединения, уверял их, что вот-вот должно произойти чудо вроде тех, какие случались в немецкой военной истории. Возвратившись в Берлин, он застал на своем столе телеграмму с сообщением о смерти Рузвельта, которую и воспринял как обещанное военным «чудо».
Особой формой конкретно-событийной лжи было придание ложного смысла бесспорным фактам. Оно могло реализоваться уже с помощью лексических средств. Так, в связи с нашим контрнаступлением под Москвой в сообщении гитлеровской ставки от 17 декабря 1941 г. вместо слова «отступление» говорилось «плановое улучшение фронта» и «сокращение фронта».
Приданию ложного смысла хорошо поддавались специально «организованные» факты. Широко известно, как нацисты использовали их в качестве предлога для внутри- (например, поджог рейхстага) и внешнеполитической (например, инсценировка якобы польского нападения на немецкую радиостанцию в Гливице, с чего началось вторжение в Польшу) провокации.
Гнусные методы применялись нацистами для «организации фактов», которые были призваны продемонстрировать «цивилизаторскую» миссию гитлеровской Германии и «любовь» народов к ней. На судебном процессе по делу о зверствах немецко-фашистских захватчиков и их пособников на территории Краснодарского края отмечалось, как однажды «населению города было объявлено немецким командованием, что несколько тысяч пленных бойцов Красной Армии якобы будут проведены через город и что населению разрешено оказать им помощь продовольствием. В связи с этим большое количество жителей гор. Краснодара вышло навстречу, прихватив с собой подарки и продукты, но вместо советских военнопленных им навстречу были пущены автомашины с немецкими ранеными солдатами, причем тут же была произведена фото- и киносъемка, которая, по замыслу немецких провокаторов, должна была иллюстрировать «встречу», якобы устроенную советскими гражданами немецким солдатам».
Особую форму приписывания ложного смысла бесспорным фактам представляла затея Геббельса передавать на Англию через «черную» радиостанцию элементарные инструкции по гражданской обороне, но при этом нагнетать подробности таким образом, чтобы заставить англичан заранее усомниться в возможности выдержать разрушительное воздействие немецких бомбардировок.
Метод искажения фактов в нацистской пропаганде использовался преимущественно в «позитивной» пропаганде нацистских «достижений» посредством нагнетания гигантоманиакальных превосходных степеней и в меньшей степени - в «негативной» пропаганде, где господствовало грубое принижение, увенчивавшееся бранью. Симбиозом «позитивной» и «негативной» агитации было описание в «Фёлькишер беобахтер» от 24 марта 1927 г. кровавого побоища, которое устроили 20 марта 1927 г. на берлинском вокзале Лихтерфельде-Ост 700 нацистов, напавших на 23 коммунистов: то, что было по существу избиением, нацистская газета преподнесла как напряженное сражение, ни словом не обмолвившись о численном соотношении сил, сведения о котором фигурировали только в доверительном «специальном отчете № 11», составленном для руководства НСДАП.
В годы второй мировой войны гитлеровцы широко применяли «Greuelpropaganda», т. е. «пропаганду жестокостей», якобы совершавшихся советскими солдатами. При этом Геббельс открыто заявлял на своих инструктажах, что здесь допустимы любые преувеличения и фальсификации. Нормой стало появление фальшивых фотографий засеченных немецких женщин и детей, обезображенных трупов и т. п.
Этот метод запугивания собственного населения непосредственно перекликался с методом демонстративного запугивания (блефа) заграницы посредством «организованных» фактов. К ним относятся те виды фальсификаций, которые лежат за пределами собственно публицистического пространства, но обретают свой смысл и содержание лишь в своем публицистическом воздействии. Как агитационный блеф было задумано событие, когда накануне «мюнхенской конференции», в результате которой было подписано позорное «мюнхенское соглашение» 1938 г., танковой дивизии из Вюнсдорфа пришлось три раза подряд проехать колоннами по Вильгельмштрассе (одна из центральных улиц Берлина), чтобы изобразить танковый корпус.
Взаимосвязь таких акций с собственно публицистическими акциями иллюстрирует, например, факт, что сообщение о смерти «в результате ранения» австрийского канцлера Дольфуса летом 1934 г. было заготовлено нацистскими агитаторами за несколько дней до того, как в Вене произошел провалившийся тогда путч, в ходе которого Дольфус был убит нацистскими агентами.
Было немало случаев, когда нацистский блеф не сопровождался (или почти не сопровождался) никакими инсценировками. Так, через несколько дней после нападения на Францию, 17 мая 1940 г., Геббельс отдал на инструктаже такое распоряжение: «Секретному (т. е. «черному» - прим. авт) передатчику надлежит тотчас всеми средствами заняться созданием панических настроений во Франции. Для этой цели он должен работать с абсолютно французской тенденцией и в тоне величайшего возмущения и замешательства протестовать против упущений французского правительства. В частности, он должен для этого подхватывать и распространять курсирующие во Франции слухи. В особенности он должен заняться слухами о намерении французского правительства бежать из Парижа и обвинить Рейно (тогдашнего премьер-министра Франции – прим. авт.), который опроверг эти слухи, во лжи. Далее, он должен настоятельно предупреждать об опасности «пятой колонны», в которую, несомненно, входят и все немецкие эмигранты (хотя это были, как правило, антифашисты – прим. авт.). Он должен доказывать, что и все евреи из Германии в настоящей ситуации, само собой разумеется, являются нечем иным, как агентами Германии. Далее, он должен распространять слух, что первое, что немцы имели обыкновение делать в оккупированных городах, - это конфисковывать деньги в банках, так что подлинные французские патриоты уже теперь должны в угрожаемых областях снять свои деньги с банковских счетов. Наконец, он должен разжигать дальше противоречие, которое проявляется в том, что Англия якобы защищает прежде всего побережье, а Франция - прежде всего свои границы». На инструктаже 19 мая 1940 г. Геббельс велел передать через «черную» радиостанцию сообщение на Францию, что в Париже раскрыт план нападения на Бурбонский дворец. «Сообщения» о действиях «пятой колонны», запускавшиеся по другим каналам, подхватывала и подавала в сенсационном оформлении французская пресса.
8 августа 1940 г. Геббельс велел подготовить сообщение для «черной» радиостанции на Англию о том, что под Дюнкерком в руки немцев попало 100 тыс. комплектов английской военной формы. Замысел министра состоял в том, чтобы запугать англичан перспективой немецких парашютных десантов, одетых в английскую форму. 14 августа немецкие «черные» радиостанции сообщили, что в одном из районов Англии выброшены немецкие парашютисты частью в английской форме, частью в штатском и что они укрылись у агентов «пятой колонны». Английские газеты на следующий день сообщили, что парашюты на местности действительно обнаружены, но не видно, чтобы на них спускались, ибо не замечено никаких следов, которые должны были бы оставаться от искавших укрытия парашютистов. 20 августа Геббельс велел официально опровергнуть «английские сообщения» о наличии немецких парашютистов в Англии. В то же время «черные» радиостанции продолжали сообщать о новых десантах, указывая при этом, что уход парашютистов до поры до времени в укрытие обеспечивает «пятая колонна». Цель подобной операции понятна – насадить среди английского населения страх, взаимную подозрительность и недоверие.
Одной из излюбленных военных хитростей нацистов было предвосхищение ожидаемых событий посредством еще не подтвердившихся, но возможных и правдоподобных сообщений. Посредством опережающих сообщений делались, например, попытки смягчить шоковое воздействие неприятных событий. Частенько гитлеровцы и блефовали, т.е. использовали опережающие сообщения оптимистического содержания. Именно эту форму предпочитал Гитлер, которому, например, приписывается авторство неподтвердившегося сообщения от 10 октября 1941 г, о падении Москвы.
Еще в сентябре 1939 г. нацисты дважды сообщали о потоплении английского авианосца «Арк ройал»: один раз - посредством торпеды, другой - посредством авиабомб. Когда от англичан после этого пришло официальное уведомление, что «Арк ройал» прибыл в Кейптаун, Геббельс обратился на своем очередном инструктаже к представителю немецких ВМС с вопросом, как реагировать на это сообщение. Представитель ВМС ответил: «Мне, к сожалению, нечего сказать по этому поводу, господин имперский министр, ведь «Арк ройал» потопило министерство пропаганды, а не мы».
Что касается деятельности прессы, рассчитанной на немецкую общественность, то «изъян» ее состоял в том, что за ней наблюдали за рубежом. А это в принципе мешало маневрированию между позитивными и негативными опережающими сообщениями и затрудняло агитационное использование прогнозов. Поэтому, когда нацисты прибегали к отвлекающим прогнозам в форме маскировочных статей и сообщений, как было, например, с дезинформацией относительно направления главного удара вермахта на советско-германском фронте летом 1942 г., соответствующие номера газет обычно конфисковывались. Впрочем, делалось это, возможно, уже не столько для того, чтобы избавить немецкую общественность от знакомства с фальшивым прогнозом, сколько для того, чтобы «закруглить» провокационный жест, рассчитанный на внимание иностранных наблюдателей. Именно так обстояло дело и с маскировочной статьей самого Геббельса «Крит как пример», опубликованной 13 июня 1941 г., за девять дней до нападения на нашу страну, в берлинском выпуске газеты «Фёлькишер беобахтер». Статья была призвана подкрепить интенсивно распространявшуюся и по другим каналам версию, что массированный десант немецких войск на Крит в мае 1941 г. является лишь генеральной репетицией предстоящей в самое ближайшее время высадки немцев в Англии.
Идея статьи «Крит как пример» непосредственно восходила к 3-му пункту распоряжения начальника штаба верховного главнокомандования вооруженных сил нацистской Германии Кейтеля от 12 мая 1941 г. В нем устанавливался порядок проведения второй фазы (первая была определена приказом ОКВ от 6 сентября 1940 г.) дезинформации в целях сохранения скрытности сосредоточения сил против Советского Союза. 3-й пункт распоряжения Кейтеля гласил: «Операция «Меркурий» (кодовое название воздушного десанта на Крит. - прим. авт.) может быть при случае использована службой информации для распространения тезиса, что акция по захвату острова Крит была генеральной репетицией десанта в Англию».
С беспримерной наглостью нацисты использовали метод фальшивых опровержений. Еще до начала второй мировой войны одним из его вопиющих применений стало, например, отрицание факта разрушения летчиками пресловутого легиона «Кондор» испанского г. Герника. В ноябре 1938 г. аккредитованных в Берлине иностранных корреспондентов потрясло бесстыдство, с которым сам Геббельс опроверг факт организованных по приказу Гитлера еврейских погромов в Германии.
Фабриковавшиеся нацистами фальшивые документы использовались вермахтовскими и прочими инстанциями рейха не только посредством лжедоверительных контактов или подбрасывания «по недосмотру», но и через прессу. Например, 23 июня 1942 г. в шведской газете «Гётеборге моргенпост» был опубликован текст состряпанного германскими агентами «особо секретного соглашения» между СССР и Англией, перепечатанный 24 июня в «Фёлькишер беобахтер». В тот же день Геббельс распорядился раздуть вокруг этой фальшивки всяческую шумиху, причем рассчитанную не на один-два дня, а на долгий срок.
В инструментарии нацистской агитации разнообразное применение находили фальшивые цитаты. Лично геббельсовской уловкой, примененной министром, например, в обильно напичканной клеветой брошюре «Коммунизм без маски», были мнимоточные, вплоть до указания страниц, фальшивые ссылки на источники. Этот метод ныне активно применяется в российских медиа, и в первую очередь в интернете, где частенько под видом цитат классиков марксизма, особенно К.Маркса и Ф.Энгельса, с работами которых знакомы немногие, подается оппортунистическая или прямо буржуазная ложь. Как показывает практика, прием этот срабатывает очень неплохо, ибо редко кому из читателей даже левых взглядов приходит в голову их перепроверить.
Таковы в общих чертах методы фашистской «большой лжи». Как видите, разоблачение их не такое простое дело, особенно в случае практически полного отсутствия действительно правдивой и объективной информации, пусть даже эта «объективность» и была бы объективностью господствующего класса буржуазии. Изложенная с буржуазной точки зрения, она все равно позволила бы населению Германии составить себе более или менее реальную картину окружающего мира. А вот результатом тотальной лжи, подаваемой под видом правды, т.е. глобального обмана и дезинформации населения, неизбежно явилась дезориентация людей, даже самых образованных и думающих. Глобальность, непрерывность и регулярность воздействия на массовое сознание, когда человек со всех сторон окружен враньем – это главные принципы, на которых строилась «большая ложь» гитлеровцев.
Именно эти принципы положены в основу и современной буржуазной пропаганды, которая со времени немецких фашистов стала много совершеннее и изощреннее.
Но ценность технологий германских нацистов мировая буржуазия поняла не сразу. До середины 40-х годов гитлеровцы с их концепцией пропаганды выглядели в определенных кругах буржуазных идеологов не совсем порядочными людьми, так сказать, «нарушителями конвенции». Но к концу второй мировой войны, когда мировому империализму стало окончательно ясно, что советский социализм оказался сильнее даже самого мощного и экономически развитого капитализма - германского, реакционные буржуазные идеологи пересмотрели свои позиции в отношении технологий Геббельса. Они начали активно ревизовать высказывавшиеся ранее в стане западных союзников по антигитлеровской коалиции воззрения на геббельсовскую агитацию, одновременно выступая эпигонами ее техники воздействия на массы, которую принялись изучать в целях «отбрасывания коммунизма». Уже Черчилль активно заимствовал у своего берлинского «оппонента» многие приемы информационной войны. К примеру, выражение «железный занавес» им было усвоено именно от Геббельса, главного пропагандиста фашистской Германии. И это немудрено: в основе их духовного родства лежала единая классовая позиция, а значит и ярый антикоммунизм.
Наряду с антикоммунизмом существеннейшей чертой геббельсовской агитации был ее сверхмилитаристский характер. Он выражался прежде всего в том, что нацисты целиком и во всех случаях жизни сводили свою пропаганду в конечном итоге к военным формам ее применения. Вот почему геббельсовские приемы то и дело просматриваются в нынешней практике империалистических стран, которые занимаясь постоянным переделом сфер влияния, являются главными инициаторами войн и военных конфликтов по всему миру.
Изучение приемов гитлеровских пропагандистов есть задача важнейшая, ибо, не победив в идеологии - не победить ни в политике, ни в экономике. А значит и цель, к которой стремятся прогрессивные люди многих стран мира – кардинальное переустройство существующего общества - будет неосуществима.

Предлагаем вашему вниманию статью "Пропаганда разложения - грязное дело" доктора политических наук Сергея Мошкина, первоначально опубликованную в №5 журнала «Урал» за 2005 год.
Статья посвящена немецкой пропаганде на оккупированных советских территориях. Иллюстративный материал к этой статье подобрал ЖЖ-юзер kazagrandy .
---
Почти все крупномасштабные войны XX века сопровождались пропагандистскими усилиями воюющих сторон с целью деморализовать и разложить изнутри вражескую армию, склонить солдат неприятеля бросить оружие и сдаться в плен.

В годы Второй мировой войны в нацистской Германии для этой цели был создан специальный аппарат, “ибо пропаганда, - считал А. Гитлер, - является тем же орудием борьбы, а в руках знатока этого дела - самым страшным из орудий”. Общее руководство пропагандистской работой в рейхе осуществляло министерство пропаганды И. Геббельса. Параллельно действовала система пропаганды в ведомстве А. Розенберга, имперского министра восточных территорий. При генеральном штабе германской армии работало специальное управление по ведению пропаганды среди войск противника и населения оккупированных территорий.

К моменту вторжения на советскую территорию в немецких войсках, предназначенных к войне на Восточном фронте, было сформировано 19 рот пропаганды и 6 взводов военных корреспондентов СС. В их состав входили военные журналисты, переводчики, персонал по обслуживанию пропагандистских радиоавтомобилей, сотрудники полевых типографий, специалисты по изданию и распространению антисоветской литературы, плакатов, листовок.

“Искусство” нацистской пропаганды строилось на принципах, изложенных Гитлером:

- “пропаганда должна обращаться только к массе”;

- “пропаганда должна воздействовать больше на чувство и лишь в очень небольшой степени на так называемый разум”;

- “излагать идеи кратко, ясно, понятно, в форме легко запоминаемых лозунгов”;

- “чтобы лжи поверили, необходимо ее пропагандировать самым односторонним, грубым, настойчивым образом”.

Отличительной чертой нацистской пропаганды было ее особое стремление к примитивизации в расчете на малообразованные и политически неопытные массы. “Всякая пропаганда, - писал Гитлер, - должна быть доступной для массы; ее уровень должен исходить из меры понимания, свойственный самым отсталым индивидуумам из числа тех, на кого она хочет воздействовать… А раз дело идет о пропаганде во время войны… то ясно, что пропаганда должна быть максимально проста”.

Самым простым и эффективным средством морально-психологического разложения советских войск в условиях войны стали немецкие пропагандистские листовки.

В “Предложениях по составлению листовок для войск противника” Геббельс напоминал свои подчиненным, что для пропагандиста в его работе все средства хороши, если они способствуют достижению цели: “Пропаганда разложения - грязное дело, не имеющее ничего общего с верой или мировоззрением. В этом деле решающим является только сам результат. Если нам удастся завоевать доверие противника… и если нам удастся проникнуть в души солдат противника, заронить в них разлагающие их лозунги, - совершенно безразлично, будут ли это марксистские, еврейские или интеллигентские лозунги, лишь бы они были действенны!”

Листовки изготавливали в огромном количестве и ассортименте. Все они, как правило, были отпечатаны на простой газетной бумаге, в черно-белом исполнении, с текстом на одной стороне и рисунком (или фотографией) на другой. Изредка встречались листовки с дополнительным оттиском красного цвета, подчеркивающим важность того или иного элемента листовки, будь то рисунок или политический лозунг. О масштабах тиражей можно судить по одной только записи Геббельса, сделанной им в своем дневнике в июне 1941 г.: “Около 50 млн листовок для Красной Армии уже отпечатано, разослано и будет разбросано нашей авиацией…”

Первоначально листовки изготавливались централизованно в Германии, однако по мере продвижения германских войск в глубь советской территории, их производство было налажено непосредственно в войсках, а также на трофейных советских типографиях. Судя по лексике, конструкциям фраз, используемым художественным приемам, тексты листовок писались людьми, для которых русский язык был родным.

В отличие от пропагандистских плакатов, адресованных населению оккупированных территорий, “окопные” листовки, предназначенные для распространения в зоне боевых действий советских войск, отличались небольшим форматом - размером с почтовую открытку. Такие листовки было удобнее разбрасывать с самолетов над позициями противника, а диверсантам - переносить на себе за линию фронта для распространения в тылу Красной Армии. Наконец, такую листовку любому красноармейцу было проще поднять с земли и незаметно от глаз политкомиссаров положить в карман.

Характерная особенность “окопных” листовок: практически все они служили одновременно пропуском для добровольного перехода бойцов и командиров РККА на сторону германских войск. Текст пропуска на русском и немецком языках особо очерчивали в листовке. В начальный период войны он выглядел обычно так: “ПРОПУСК. Предъявитель сего, не желая бессмысленного кровопролития за интересы жидов и комиссаров, оставляет побежденную Красную Армию и переходит на сторону Германских Вооруженных Сил. Немецкие офицеры и солдаты окажут перешедшему хороший прием, накормят его и устроят на работу. Пропуск действителен для неограниченного количества переходящих на сторону германских войск командиров и бойцов РККА”.

Рядом печатался аналогичный текст на немецком языке, вероятно, для того, чтобы сдававшийся в плен красноармеец был уверен, что его намерения будут правильно понятны немецкими солдатами.

Весной 1943 г., когда в составе германской армии появились коллаборационистские военные формирования из числа граждан СССР, органы пропаганды III Рейха начали адресовать листовки-пропуски бойцам многонациональной Красной Армии следующего содержания: “Пропуск действителен для неограниченного числа командиров, бойцов и политработников РККА, переходящих на сторону Германских Вооруженных Сил, их союзников, Русской Освободительной Армии и украинских, кавказских, казачьих, туркестанских и татарских освободительных отрядов”.

Основные тезисы “листовочной” пропаганды были разработаны Геббельсом еще до начала военных действий против Советского Союза: “…никакого антисоциализма, никакого возвращения царизма; не говорить о расчленении русского государства (иначе озлобим настроенную великорусски армию); против Сталина и его еврейских приспешников; земля - крестьянам… Резко обвинять большевизм, разоблачать его неудачи во всех областях. В остальном ориентироваться на ход событий…”

Следуя этим установкам, советская власть, большевистская партия и ее руководство подвергались со стороны немецких пропагандистов уничижающей критике. Начавшаяся война подавалась ими как освободительная миссия германской народной армии, борющейся против варварства большевиков. Успехи вермахта неизбежны не только потому, что большевистское руководство показало свою полную несостоятельность, но и потому, что Красная Армия не хочет и не может воевать за интересы ВКП(б): “Командиры и бойцы Красной Армии! Ваше положение безнадежно. Все теснее сжимается кольцо германских войск вокруг вас. Вам не хватает боеприпасов, снабжения и продовольствия, ваши правители и вожди ни к чему не способны, бегут и оставляют вас на произвол судьбы. Многих из вас комвласть до сих пор угнетала и лишала всех прав, теперь же она пользуется вами для защиты своего режима. Ваша борьба бесполезна! Разве это допустимо, чтобы ваше начальство из упрямства все еще беспощадно гнало вас на неизбежную смерть? Нет - вам ваша жизнь дорога! Сохраните же ее для лучшего будущего и для ваших семей. Переходите к немцам - там вас ждет хорошее обращение и пропитание, а также скорое возвращение на родину”.

“Враги Сталина - наши друзья!”

Особые усилия немецкой пропаганды были сосредоточены на фигуре И. Сталина. В одной из листовок привычная аббревиатура СССР расшифровывалась как “Смерть Сталина Спасет Россию”. Тут же карикатура: пролетарский молот ударяет Сталина по голове, а крестьянский серп приставлен к его шее.

В другой листовке карикатурный Сталин с хищническим оскалом строгает гробы, на гробах - номера погибших дивизий и армий. Подпись под рисунком: “Батюшка Сталин заботится о своих дивизиях…”

В июле 1941 года под Витебском командир батареи 14-го гаубичного артиллерийского полка 14-й бронетанковой дивизии Яков Джугашвили попал в плен. Для немецких пропагандистов это стало настоящей удачей. Еще бы! Сын самого Сталина, живой и невредимый, оказался в немецком плену. На этом была развернута целая пропагандистская кампания. В срочном порядке изготовили листовку “А вы знаете, кто это?”, где были помещены фотографии Якова в окружении немецких офицеров. На обратной стороне следовал текст: “Это Яков Джугашвили, старший сын Сталина… Он сдался в плен, потому что всякое сопротивление Германской Армии отныне бесполезно! Следуйте примеру сына Сталина - он жив, здоров и чувствует себя прекрасно. Зачем вам приносить бесполезные жертвы, идти на верную смерть, когда даже сын вашего верховного заправилы уже сдался в плен. Переходите и вы!”

Такие листовки тысячами были разбросаны с немецких самолетов. Одну из них в специальном, опечатанном сургучом, конверте доставили с фронта по поручению Жданова лично Сталину. А через несколько дней появилась новая листовка. В нее был включен текст письма, написанного как будто рукой Якова: “Дорогой отец, я вполне здоров, буду отправлен в один из офицерских лагерей в Германии. Обращение хорошее. Желаю здоровья, привет всем. Яша”.

Сталин, похоже, поверил тогда в измену сына, и можно только догадываться, какой эффект произвела эта листовка на отступающие советские войска.

Однако это было еще не все. Немцы, используя факт пленения Якова, пустились на откровенную фальсификацию. Была изготовлена листовка “Вслед за сыном Сталина сдался в плен и сын Ворошилова”. Там же размещалась карикатура, на которой И. Сталин и К. Ворошилов трусливо выглядывают из-за кремлевской стены. У стены - немецкий солдат с табличкой в руках “Здесь сдаются в плен”. Плененный Яков Джугашвили с распростертыми объятиями приветствует Сергея Ворошилова. За спиной Сергея - целая колонна детей кремлевских сановников, идущих к немцам. Ниже карикатуры была напечатана небольшая пропагандистская “поэма”:

Сталин-сын:

Вот и ты в плену, Сережа.

Здравствуй, друг души моей.

Ворошилов-сын:

А за мной идет в плен тоже

Хвост из красных сыновей.

Вот, гляди, разоруженный,

В плен идет и сын Буденный.

А за ним, отбыв свой срок,

Тимошенковский сынок,

А за ними и другие

Для спасения России,

Бодро к немцам в плен идут,

На папаш своих плюют…

Уничижая Сталина, немцы прибегали и к более изощренным способам пропаганды. Они изготавливали, например, провокационные листовки, написанные якобы командирами и комиссарами РККА для тех своих бойцов, которые, искренне сражаясь за социализм, не могли не видеть порочные черты сталинского режима. В них говорилось:

“Сам Ленин не желал, чтобы Сталин стал его преемником. Ленин не доверял Сталину и чувствовал, что при нем Советский Союз погибнет… В наших руках оружие, и мы сбросим проклятое сталинское иго!”

Для большей достоверности некоторые из таких листовок были построены на подлинных цитатах Ленина из знаменитого “Письма к съезду” и снабжались лозунгами “За дело Ленина! Долой Сталина! За ленинский социализм!”. Там можно было встретить и переделанные слова известной песни А. Александрова:

Вставай, страна огромная,

Вставай на смертный бой

С трусливой кликой Сталина,

С презренною ордой.

Пусть ярость благородная

Вскипает, как волна.

Открой глаза, свободная

Советская страна.

Даже союзнические отношения СССР с Великобританией и США нацистская пропаганда вменяла в вину Сталину, пытаясь доказать, что эта война для советских солдат является войной за чужие интересы. Трудящиеся России, убеждали немцы, - не враги Германии. Враги Германии - Сталин и его приспешники, вступившие в сговор с англо-американскими капиталистами. Поэтому защищать сталинский режим на деле означает оказывать поддержку мировой буржуазии.

Красноармейцев целенаправленно подводили к мысли, что дружба с англо-американскими капиталистами окончательно обнаружила антинародную сущность политики Сталина, для которого его личные интересы и интересы его капиталистических союзников неизмеримо важнее интересов и нужд народов России. А потому:

“Война будет окончена только после уничтожения большевизма. Никакие компромиссы невозможны. Не гибни напрасно, не поддерживай зря обреченный на гибель режим Сталина! Помоги его свергнуть! Откажись его защищать. Смерть Сталина спасет Россию! Враги Сталина - наши друзья!”

Пропагандисты рейха внушали обороняющейся Красной Армии, что только победа Германии, которая предрешена - это только вопрос времени, и, соответственно, смерть Сталина сделают Россию свободной и благополучной страной.

“Жиды - вечные враги вашего народа!”

Вывод из всего этого делался следующий: большевизм и еврейство есть одно целое. И то, и другое является врагом народов России и подлежит уничтожению.

Вот некоторые цитаты из нацистских листовок, которыми засыпали окопы советских солдат:“Жиды самые подлые, самые опасные грызуны, подтачивающие основы нашего мира. Ты борешься за них, в бесчисленном количестве жертвуешь добром, здоровьем, жизнью, для того чтобы они и дальше могли объедаться в тылу и набивать себе карманы”.

“Только когда последний жид будет изгнан из твоего отечества, настанет мир. Бей жидовское отродье! Уничтожай этот бич человечества и ты этим закончишь войну!”

Ассортимент антисемитских листовок был, пожалуй, самым обильным в арсенале пропагандистов рейха. Здесь использовались различные приемы и средства идеологического разложения советских солдат - от примитивных лозунгов типа “Бей жида-политрука, рожа просит кирпича!” до пламенных воззваний начать новую, на этот раз - антибольшевистскую-антиеврейскую революцию: “Бойцы, командиры и политработники! Ваш святой долг начать вторую революцию за счастье Родины, Ваших семей. Знайте, что победа за Вами, так как оружие в Ваших руках. Спасайте Отечество от жидовского хама! Долой предателей России - жидовских пособников! Смерть жидовскому большевизму! Вперед, за свободу, за счастье и жизнь!”

Не гнушались немецкие пропагандисты и так называемыми “легкими” жанрами: карикатурой, незамысловатыми юмористическими стишками. Они легко запоминались и при случае пересказывались другим. Надо полагать, что со своими пропагандистскими задачами сатирические жанры, в силу их нарочитой примитивности и образности, справлялись не хуже рационально выверенных пропагандистских материалов. Их сила заключалась в особом эмоциональном воздействии на читателя.

К примеру, в одной из листовок был помещен карикатурный рисунок еврея-кузнеца. Тут же подпись: “Разве такое бывает? Нет! Жид никогда сам не работает!”

Немецкими военными пропагандистами был даже придуман некий поэтический герой - русский бывалый солдат Фома Смыслов, который дает житейские советы и наставления молодым красноармейцам. В своем заветном слове дед Фома - этакий народный сказитель - вспоминает, какой могучей и богатой была Русь, пока “в Кремле не завелся жид”. Он-де, жид, и развязал эту войну, поссорив русских с немцами, сам спрятался в тылу и гонит оттуда ребят на бойню. Заканчивается “Завещание” Фомы словами:

Нам с немцем спорить не о чем, мы много славных лет
Живали с ним соседями, видали вместе бед.
Мы били дружно с немцами не раз наших врагов,
Но не было в правительстве тогда у нас жидов!
Послушайте, ребята, что завещал мне дед:
“Земля наша богата, жиду ж в ней места нет!”
“Новая жизнь без каторжных колхозов!”

Деятельность сталинского руководства в 1920-1930-х годах давала нацистам богатую пищу для критики советских порядков. Раскулачивание, массовые репрессии и голод, насильственная коллективизация, гонения на церковь, стахановщина и соцсоревнования - все эти темы так или иначе обыгрывались немецкой пропагандой, адресованной бойцам и командирам Красной Армии.

“Запомните! - писалось в одной из пропагандистских листовок. - Германия ведет борьбу не против русского народа, а против вашего жидо-коммунистического правительства, которое принесло вам много горя и несчастья”.

На листовке рисунок: пролетарий с крестьянином, закованные в кандалы, сгорбившись под тяжестью ярма, идут под конвоем чекиста-еврея. Подпись: “Такой была советская свобода”.

Зная, что основную массу красноармейцев составляли выходцы из крестьян - самого обездоленного и обиженного Советской властью сословия, немецкие пропагандисты сделали одним из главных пунктов своей программы обещание ликвидировать колхозы и вернуть крестьянам единоличные хозяйства. Пропагандисты третьего рейха твердили о том, что германский солдат несет в Россию землю и волю.

Надо признать, пропагандистский натиск приносил свои результаты: нередко в советских деревнях немцев встречали хлебом-солью, как освободителей от колхозов, налогов и репрессий.

Однако суть “нового аграрного порядка” крестьяне оккупированных территорий поняли довольно быстро: колхозы так и не были ликвидированы, немецкие власти их просто переименовали в общинные хозяйства. Крестьяне не получили индивидуальных земельных наделов и обязаны были обрабатывать общинные земли под строгим надзором управляющего, назначаемого оккупационными властями. Уклонистов от общих работ ожидало суровое наказание военного суда. Весь урожай поступал в распоряжение немецких властей, а крестьяне за свою работу получали плату. Размеры и формы оплаты устанавливались по усмотрению местных начальников.

В общем, ничего нового по сравнению с большевистской властью немецкий “новый порядок” крестьянам не дал: те же принудительные общественные работы, изъятие излишков, репрессии, голод и нищета. Вековая мечта земледельца о владении личным куском земли так и не осуществилась.

Между тем немецкие фронтовые листовки откровенно лгали, поторапливая красноармейцев сдаваться в плен: “Торопитесь! Немцы в занятых ими областях уже приступают к разрешению земельного вопроса. Красноармейцы, не опоздайте, иначе вы останетесь без земли!”

Тут же рисунок в стиле “пропаганды разложения”. На одной половине рисунка - идиллическая картина сытой крестьянской жизни, полной благополучия и семейного счастья: улыбающийся крестьянин в обнимку с красавицей женой сидят в палисаднике у собственного дома, рядом в траве маленький ребенок играет с козленком. На другой половине - израненный боец, обливаясь кровью, корчится в предсмертных судорогах. Подпись: “Красноармеец, выбирай! Смерть или жизнь”.

“Вы будете у нас встречены, как товарищи”

На третьем году войны тональность нацистских пропагандистских листовок существенно изменилась. В них постепенно исчезли, особенно после Сталинградской битвы, тезисы о непобедимости германской армии, о бесперспективности и бессмысленности сопротивления ее боевой мощи. Теперь все чаще, агитируя красноармейцев сложить оружие, военные пропагандисты рейха играли на самых уязвимых человеческих чувствах, апеллируя к инстинкту самосохранения солдат. Тяготы армейского быта, холод, недоедание, жестокость командиров, страх быть убитым, усталость и недосыпание - это становилось темами пропагандистских мероприятий по разложению советских войск.

Зачем страдать? Все ужасы фронта можно прекратить в один момент: “Достаточно поднять обе руки и крикнуть: “Сталин капут!” или “Штыки в землю!”. И тебе гарантировано “хорошее обращение, питание и возможность устроиться на работу по специальности”.

Эксплуатируя чувство тоски по родному дому, пропагандисты германской армии обращались к красноармейцам: “Почему Вам, бойцам и командирам, пробывшим на фронте уже три года, не предоставляют короткого отпуска домой к семье? Да только потому, чтобы Вы не знали и не видели, что творится в тылу и Вашем доме. Три года Ваши жены и дети не знают сытого дня, а города и села переполнены жидами-спекулянтами, которые живут за счет труда Ваших семей”.

Не забывали специалисты по “пропаганде разложения” и эротические темы, дабы вызвать у красноармейцев чувство ревности и боли за оставшихся в тылу жен и дочерей. В той же листовке читаем: “Эти жиды-спекулянты принуждают русских и украинских женщин и девушек, жен командиров и красноармейцев за кусок хлеба продавать им свое тело”.

Для деморализации красноармейцев сотрудники Геббельса публиковали в листовках информацию о командирах РККА, безнаказанно занимавшихся в тылу пьянством и развратом, в то время как на передовой любой солдат за малейший проступок мог быть приговорен к смертной казни. Для большей убедительности в листовках указывались имена казненных военнослужащих, названия и номера воинских частей. Советские солдаты рисовались здесь невинными и молчаливыми жертвами бесчеловечных поступков своих офицеров.

Так, в одной из листовок с характерным названием “Быль” рассказывалось, как молоденький красноармеец нечаянно поранил два пальца при прыжке в окоп. Его товарищи видели, что это был несчастный случай. Однако бедолагу приговорили к смертной казни, как самострела. Сразу же вырыли яму, и на глазах у всего полка автоматчик пустил ему пулю в затылок. Текст листовки заканчивался словами: “Бойцы! Ни в чем не повинного вашего товарища расстреляли, как собаку. Вот вам благодарность, оказанная солдату на передовой позиции. А вот наш совет: спасайте вашу жизнь, переходите к нам”.

Призывая красноармейцев сдаваться в плен, немецкие пропагандисты обещали солдатам то, в чем они больше всего нуждались: тепло, горячую пищу и главное - сохранить жизнь. Однако немцы не были немцами, если бы даже в пропагандистских листовках не публиковали инструкции для “будущих советских пленных” о поведении в немецком плену. Вот лишь некоторые пункты такой инструкции: “…Ты должен соблюдать идеальную чистоту в отношении твоих и доверенных тебе немцами вещей. Твое тело должно быть всегда чистым.

…Твое поведение должно быть дисциплинированным и по-военному.

…В работе соблюдать чистоту и исполнительность. Мы требуем точность.

…За хорошее поведение и работу ты получишь особую награду”.

“Разлагающие” листовки обильно снабжались фотографиями со сценами якобы беспечной жизни бывших красноармейцев у немцев. К примеру, в листовке, озаглавленной “Так живется твоим товарищам в немецком плену”, на фотографии был запечатлен мужчина в военной форме без погон, мирно читающий книгу, лежа на кровати. Расслабленная поза человека, интерьер комнаты, заправленная бельем постель - все говорит об обстановке покоя, тепла и уюта. Под фотографией подпись, ради которой, собственно, и изготавливалась листовка: “После конца работы - ты сам хозяин своего времени. Хочешь, читай книгу, хочешь, спи, хочешь, гуляй! Ни на собрание, ни на субботник тебя не потащат”.

Не стеснялись помощники Геббельса публиковать даже такие постановочные снимки: бывшие красноармейцы, переодетые в новые суконные бушлаты, играют на музыкальных инструментах и поют. У одного в руках гитара, у другого - мандолина, у третьего - баян. Остальные, приобнявшись, весело подпевают музыкантам.

Подобными листовками пропагандисты рейха всеми силами старались внушить красноармейцам, что пребывание в немецком плену не связано ни с какими рисками. Напротив, добровольно сдавшихся ожидает сытная жизнь, мирная работа и отдых, а особо отличившихся в труде - награда от германского командования.

А что же советская контрпропаганда? Надо признать, что в первые месяцы войны командование Красной Армии оказалось не готовым к активной работе против пропаганды нацистов. Более того, некоторые советские политработники вообще не считали нужным этого делать, полагая, что “в провокационном и авантюристическом характере, в лживости вражеской пропаганды - ее главная слабость… Поэтому-то в нашей пропаганде нет необходимости даже опровергать содержание вражеских листовок, ибо их опровергают сами фашисты своими делами: убийствами, грабежами, насилием”.

Явная недооценка опасности немецкой “пропаганды разложения” позволила сотрудникам Геббельса на начальном этапе войны захватить инициативу. Первые ошеломляющие успехи вермахта подорвали у многих бойцов и командиров Красной Армии веру в возможность победы над Германией.

Однако уже с зимы 1942 г., после разгрома фашистов под Москвой, советская контрпропаганда приняла активный наступательный характер.

Командование РККА выпустило ряд директив, предписывающих командирам и политработникам всех уровней всеми способами разоблачать немецкую пропаганду. По мере того, как среди красноармейцев стала распространяться информация об истинном положении советских военнопленных в немецком плену, действенность нацистской “пропаганды разложения” значительно поубавилась, а после 1943 г., с завершением коренного перелома в войне и массовым отступлением частей германской армии по всему фронту, и вовсе стала ничтожной.

Давно хотел узнать какая она была, немецкая пропаганда в годы великой отечественной войны.

Мысль закралась после того, как вконтакте (вобщем не суть важно где) увидел я скан немецкой пропагандисткой листовки, призывающей советских солдат сдаваться, ибо сопротивление безсмысленно, т.к немецы, первое - все ровно победят, второе - пришли с благими намерениями, а именно: освободить Россию и др. национальные республики СССР от "большевистко-жидовского" ига и т.д. Вообще земли - крестьянам, заводы и фабрики - рабочим (дежавю прямо, как-то сильно свежи мне кажутся эти фразы). Чего только не пообещаешь,что бы задобрить "туземцев". Благо люди выстояли, удержались и не поддались. Если бы поддался, читали бы мы совсем другую историю, и жертвы концлагерей были бы не на руках немецких войск, а большевиков и лично Сталина (вот про Сталина - опять дежавю.).

У нас есть уникальная возможность взглянуть, а скорей сравнить то, что было на самом деле и то, как это все преподносилось в немецкой пропаганде, и соотнести с тем, что мы имеем сейчас, в плане пропаганды конечно. К слову, вновь заграничной.

Листовка, призывающая сдаваться, ибо все потеряно, Сталин сбежал, сын Сталина в плену пьет чай и, укрывшись теплым махровым одеялом, смотрит телевизор. Че вам гнить в окопах, айда к нам в приемник-распределитель всяких благ.
Немецкая пропаганда: "не проливай кровь за Сталина"

Вот, что нам говорили немцы - эти светочи тогдашнего "справедливого общества", сыны цивилизованной Европы!
А вот, что было на самом деле. По одной из версий Сталин не пожелал обменивать своего сына Якова на фельдмаршала Паулюса, плененного под Сталинградом, сказав следующее - «Я солдата на фельдмаршала не меняю!». По другой версии Яков погиб в бою 16 июля 1941 года. А факт пленения - продукт немецкой пропаганды.

Единственным местом в РБ, где можно легко и оперативно получить доступ к подобным материалам, являетсянациональная библиотека в Минске . Но,к сожалению, большинство подобного рода материалов находится в национальном архиве и местных областных архивах - туда я еще не добрался. Пришел я туда аккурат перед " национальным святам"- "Днем воли". После многочасового хождения по этажам, просмотра картотеки (т.к еще не все материалы библиотеки занесены в цифровую базу данных) ,я нашел то, что искал: список всех периодических изданий, издававшихся на оккупированный территории БССР. Название некоторых мне запомнились больше всего, даже комментариев к ним не нужно)

Жыве Беларусь
Примечание : издатель: М. Ганько

За Незалежнасьць (оригинальное название)
Примечание : Издание на рататоре для военнослужащих 30-ой дивизии СС (1-ой Белорусской) - это к слову те что якобы боролись и против немцев и против Москвы. От этого и в ряды СС вступали.

Малады Змагар (как свежо, ой как свежо)
Примечание : Журнал издавался Трудовой Группой Союза Белорусской Молодежи в Германии.

Новы Шлях
Примечание: печатался в г. Риге

Боец РОА
Прирмечание: издание не сохранилось, см. "Новый путь" (Бобруйск) 1943 16 июня.

К моему большому сожаления я почему то пошел в библиотеку не захватив с собой тетрадь и ручку:)) Поэтому и список не полон и примечание к изданием не все. К слову на территории БССР выпускалось около 60-и немецких пропагандистких газет и журналов. К следующем походу в библиотеку подготовлюсь основательней.

Первый журнал который попал ко мне в руки был "Беларус на варце " - журнал издавался для белорусской полиции а после для белорусских военнослужащих белорусской краевой обороны. Каждый прочитанный абзац вызывал во мне бурю эмоций - так ведь, ведь это так знакомо мне по нынешним статьям, те же фразы тот же слог, все то же, ничего не поменялось. Бывают же такие совпадения и стечение обстоятельств в жизни, да еще и в канун шествия БЧБшных. Вот вам та самая первая статья

Хочу выделить последний абзац

Мы, беларускія паліціянты, павінны асабліва задумацца над гэтым фактам. Няхай жа гэты дзень 25-га сакавіка будзе для нас сапраўды сьвятам, няхай кожны з нас здасьць сабе гэтым дню рахунак з таго, што ён зрабіў да гэтага часу для асягненьння ідэалу нашага народу і што мы павінны яшчэ зрабіць, каб акт 25-га сакавіка зьдзейсьніўся.

Вот так это было в Минске.

Вот такие вот парады.....

Живых очевидцев, прошедших через эту войну, с каждым годом становится меньше, по данным Министерства труда и соцзащиты на территории РБ проживает 42 220 ветеранов Великой Отечественной войны. С каждым годом их количество будет уменьшатся все быстрей. Так вот, когда не останется тех, кто может нам сказать как было. Станут говорить - как надо. Уже сейчас можно услышать что то типа - жители деревень сами виноваты в том, что их жгли, им просто не следовало сотрудничать с партизанами, которые убивали немецких солдат, вопреки тому, что они пришли освободить Беларуст от ига Сталинского. Действительно, кому понравится что их убивают. О том, что "краевая оборона" - это ребята, которые боролись против немцев и против советской оккупации (модная тенденция "тренд" сейчас, говорить об оккупации Москвой) Ну, видать, для этого отступающие немецкие войска в 43 году начали создавать национальные ополчения на оккупированных территориях, в т.ч и "Краевую оборону", и выпускать собственно для них журнал "Беларус на варце ". Так, что бы против себя настроить их, мало им врагов в виде регулярной советской армии и партизан, так еще и "краевую оборону" на себя натравили. Сотворили и на себя же натравили:)

Модно сейчас сравнивать два режима Сталинский и Гитлеровский, проводя между ними знак равенства. А я проведу свой знак равенства между тогдашней "цивилизованной" Европой и Европой современной.

Гитлеровская Германия год 1938

Разделение Чехословакии

ЧЕХОСЛОВАКИЯ. В соответствии с Мюнхенским договором от 30.09.1938 г. немецкие войска вошли в Судетскую область.
Прага. Посол Польши вручил мид ультиматум польского правительства с требованием передать в состав Польши Тешинскую область. Вечером в Тешинскую область вошли польские войска. (Вот такая вот Польша, бедная овечка)

1939.02
ЧЕХОСЛОВАКИЯ. Прага. В феврале при обсуждении бюджета Словакии, словацкие депутаты потребовали полного отделения от Словакии от Чехии.

1939.03.03
Пятница ЧЕХОСЛОВАКИЯ. Прага. Получены донесения агентурной разведки из Германии (источник - агент "Карл"): Оккупация страны намечена на 15 марта; Богемию и Моравию займут 4 армейских корпуса; в 9.00 войска вступят в Прагу. Одновременно будет провозглашена "независимость" Словакии. Операцию осуществят под видом "мирной акции в целях установления порядка". Поскольку сопротивления не ожидается, мобилизация в Германии проводится не будет. Шеф чехословацкой разведки Моравек немедленно передал полученную информацию сотруднику "Интеллидженс сервис" майору Гибсону с тем, чтобы правительство Великобритании предотвратило нацистское вторжение. Гибсон обещал помочь.

Поделили.

Пришли советские войска - воссоеденили. Опять Чехословакия.
Пришли демократы, опять поделили на Чехию и Словакию.

Югослваия 1941 год

После оккупации на территории Югославии развернулось обширное партизанское движение, по размаху самое значительное в Европе (не считая СССР). Оккупационными властями на территории страны было создано прогитлеровское Независимое государство Хорватия (Хорватия, Босния и Герцеговина).

Гитлер - поделил

СССР - воссоеденил

Европа и США в лице НАТО - поделили.

Тоже мы могли наблюдать в БССР (Беларуси), УССР (Украине) и др. национальных республиках СССР. Тоже мы видим и сейчас.

Разделяй и влавствуй! От Гитлера и по сей день.

Так где будем ставить знак равенства?