На Руси словом «город» называли всякое укрепленное место, окруженное крепостной стеной. Возведение оборонительных сооружений было жизненно необходимым, так как гарантировало защиту от многочисленных внешних врагов. А уж «набегать» на русские города иноземцы ох как любили!

Порховская крепость

Одна из немногих сохранившихся на северо-западе страны крепостей с односторонней обороной. Подобные сооружения возводили на Руси с середины XIV века и вплоть до конца XV века. Заложил Порховскую крепость, как и большую часть всей оборонительной системы Новгородского княжества, Александр Невский. Долгое время крепость защищала от набегов литовцев, которые страстно желали пленить и Новгород, и Псков. Вначале укрепление было построено из дерева и земли. Но уже в конце XIV века литовцы настолько усилили мощь своих атак и их количество, что новгородцы в срочном порядке начали возводить каменные стены. Любопытно, что эти стены – первые стены русской крепости, способные выдержать удары порохового оружия. Во второй половине XVIII века крепость пришла в такое состояние, что, дабы уберечь народ от вываливающихся из стен камней, ее было решено разобрать. Спасла крепость, как ни странно, бюрократическая волокита. Были разобраны только «самые опасные места». Сегодня образец военного новгородского зодчества XIV–XV веков открыт для туристов.

Нижегородская крепость

В 1221 году на слиянии рек Оки и Волги князь Георгий Всеволодович основал приграничную крепость, которая стала главным оборонительным сооружением в войне с Волжской Булгарией. Изначально укрепления были деревянными и земляными, а крепость имела овальную форму. Основной особенностью крепости стало то, что она была построена на необжитой территории. Вскоре крепость оказалась в центре борьбы суздальских князей с мордовскими племенами. Однако эта война не могла сравниться с бедой, которая десятилетия спустя обрушится на Русь – страна погрузится в «монгольский мрак». Нижегородцы будут неоднократно оставлять Новгород на растерзание татарам. Будет захвачена и крепость, правда, произойдет это в ее «деревянную» бытность. В дальнейшем вместе с ростом города произойдет и расширение крепости: будут построены каменные стены и воротная Дмитриевская башня. Каменную Нижегородскую крепость уже ни разу не захватит враг, несмотря на то что он неоднократно будет появляться под ее стенами.

Смоленская крепость

Замечательный образец достижений военно-инженерного искусства конца XV века – Смоленская крепость – была возведена по проекту Федора Коня. Драгоценное ожерелье из 38 башен, положенное на приднепровские холмы – именно так сегодня называют эту крепость. Она была сооружена по инициативе царя Федора Иоанновича, который стремился защитить Смоленск от польско-литовских захватчиков. Первый камень в основание крепости заложил Борис Годунов в 1595 году, а к 1602 году крепость уже закончили и освятили. Главной ее особенностью стала возможности вести трехуровневый бой. В 1609 году Смоленская крепость смогла выдержать 20 месяцев осады польского короля Сигизмунда III, в 1708 – остановила шведского короля Карла XII, шедшего на Москву. В 1812 году французы потеряли много солдат у стен Смоленской крепости, в отместку взорвав 8 крепостных башен. Изначально протяженность крепостных стен равнялась шести с половиной километрам. К сожалению, сегодня сохранились участки не более трех километров в длину. Внушительные шестнадцатигранные башни не только выступали в качестве оборонительного сооружения, но и служили лицом города, так как выходили на Московскую дорогу.

Ивангородская крепость

Построить крепость, защищающую русские границы от тевтонских рыцарей, повелел Иван Грозный в 1492 году. Не случайно было выбрано и место: крепость возвели напротив ливонской крепости Нарвы. Неоднократно Ивангород то переходил к шведам, то снова возвращался к русским. В 1704 году после взятия русскими войсками Нарвы Ивангород капитулировал и был окончательно возвращен России. Крепость сильно пострадала во время Великой Отечественной войны. На ее территории находились два концлагеря для русских военнопленных. Перед отступлением немцам удалось взорвать шесть угловых башен, большие участки стен, тайник и постройки на внутреннем дворе крепости. Однако 10 башен с каменными стенами и древняя православная церковь Ивангорода в Ленинградской области хорошо сохранились до нашего времени.

Шлиссельбургская крепость

Заложенная у истоков Невы на Ореховом острове, крепость получила свое второе название – Орешек. Инициатором постройки выступил в 1323 году внук Александра Невского Юрий Данилович. Построенная из дерева на 30 году жизни крепость полностью сгорела, после чего была заново отстроена из камня. После присоединения Новгорода к Московскому княжеству крепость серьезно укрепили, разобрав до фундамента и отстроив по периметру всего острова новые оборонительные 12-метровые стены толщиной4,5 метра. Давние соперники Руси шведы неоднократно пытались завладеть крепостью, и в 1611 году им это удалось. Шведы на протяжении 90 лет хозяйничали в крепости, которую назвали Нотебургом. Только во время Северной войны она вернулась к старым хозяевам и была вновь переименована в Шлиссельбург, или «Ключ-город». С XVIII века крепость утрачивает свое оборонительное значение и становится тюрьмой с дурной славой и суровыми порядками. За малейшее непослушание узников ожидала казнь, заключенные умирали от чахотки и туберкулеза. За все время никому не удалось сбежать из Шлиссельбургской крепости.

Петропавловская крепость

План Петропавловской крепости в 1703 году разработал сам Петр Великий (не без помощи, конечно, французского инженера Жозефа Ламбера де Герена). Крепость была построена на Заячьем острове и представляла собой шесть бастионов, соединенных крепостными стенами. С 1730 года появилась традиция пушечных выстрелов, оповещающих о наступлении полудня. В конце XVIII века был построен Монетный двор, на котором до конца 90-х годов прошлого века чеканились все монеты, а также ордена и медали. Несмотря на то что крепость является уникальным историческим защитным сооружением и как бы «запирает» Неву, ее стены никогда не видели ни штурма, ни осады. С самого начала своего существования ей выпала другая доля – она стала главной политической тюрьмой страны. Одними из первых в нее были заточены царевич Алексей, претендовавшая на престол княжна Тараканова, бунтовщик «похуже Пугачева» Александр Радищев. В свое время узниками крепости становились декабристы, народовольцы, петрашевцы, в их числе и молодой Достоевский.

Владивостокская крепость

Уникальный памятник военно-оборонительного зодчества, аналогов которому в мире нет. Владивостокская крепость – единственная из сохранившихся с XIX века русских морских крепостей, вошедших в список ЮНЕСКО. Царское правительство, по оценкам экспертов, вложило в ее строительство весьма серьезные капиталы. В 70–90-е годы XIX века были построены земляные батареи, служившие главной защитой города. Днем рождения крепости считается 30 августа 1889 года, когда над ее стенами был поднят морской кейзер-флаг. В 1916 году на территории более400 кв. метровбыло возведено порядка 130 различных фортов, опорных пунктов, укреплений и береговых батарей с почти полутора тысячами орудий. Все сооружения имели телефонную и визуальную связь, а также необходимые коммуникации, в том числе вентиляцию и электричество. Благодаря имеющимся запасам крепость могла выдержать двухлетнюю осаду. Грандиозность крепости пугала врагов настолько, что они ни разу так и не осмелились напасть.

В. НЕДЕЛИН, преподаватель Российской академии живописи, ваяния и зодчества.

В домонгольской Руси насчитывалось около 400 больших и малых городов. Основой каждого города была крепость, которую первоначально называли детинцем, а в XIV веке появляется термин "кремль" (кром). По мнению некоторых исследователей, новое название происходит от слова "кромьство" - внутренность. Кремль - это целый город с храмами и хозяйственными постройка ми, с жилыми домами и административными учреждениями. И даже когда русские города разрослись и широко раскинули свои посады, их кремли оставались крепостями "для осадного сидения". В 1999 году в Государственном историко-культурном музее-заповеднике "Московский Кремль" проходил Всероссийский симпозиум "Кремли России". Историки, реставраторы, искусствоведы и архитекторы из разных городов страны собрались вместе, чтобы напомнить о придающих особое своеобразие древним русским городам детинцах-кремлях, нуждающихся в реставрации, изучении и охране.

Так выглядел в XII-XIII веках детинец (город Владимира) в Киеве.

Новгородский детинец - фрагмент стены и башни Кукуй и Княжая (после реставрации). Возникновение Новгородского кремля письменные источники относят к 1044 году. До наших дней в кремле сохранилось девять башен

Мценский кремль. Конец XVII века.

Деревянная крепость Сокол построена сборным методом во время Ливонской войны рядом с городом Полоцком. Гравюра XVI века.

Орловский кремль. XVII век.

Псковский кремль со стороны реки Псковы.

Так выглядела крепость в Смоленске во время осады города поляками в 1609-1611 годах. Гравюра XVII века.

Спасская башня Тульского кремля. Кремль построен в начале XVI века по указу Василия III. Долгое время это был главный оборонительный рубеж на юге Московского государства.

Кремль Нижнего Новгорода. Коромыслова башня. Фото начала XX века.

Крепости для защиты своих земель от врагов славяне строили с незапамятных времен. Недаром скандинавы называли славянские земли страной крепостей, что звучало как Гардарики . Да и сами слова город, град в IX-XVII веках были синонимами слова "крепость". На Руси традиционно называли городом любое поселение, обнесенное крепостной стеной.

Первые крепости славян были достаточно примитивными, что тем не менее вполне соответствовало уровню военного искусства того времени. Арабский географ Аль-Бакри, живший в X веке, видел, как славяне возводят свои укрепления. "И таким образом строят славяне большую часть своих крепостей: они направляются к лугам, обильным водами и камышом, и обозначают там место круглое или четырехугольное, смотря по форме, которую желают придать крепости, и по величине ее выкапывают вокруг ров, и выкопанную землю сваливают в вал, укрепивши ее досками и сваями наподобие битой земли, покуда стена не дойдет до желанной высоты. И отмеряется тогда дверь, с какой стороны им угодно, и к ней подходят по деревянному мосту".

По гребню вала ставили деревянную ограду - частокол или заполот (стена из вертикально врытых на некотором расстоянии друг от друга бревен, соединенных между собой горизонтально уложенными бревнами или плахами). Подобную ограду позднее сменила более надежная крепостная стена из срубов-городен.

Деревянным укреплениям на Руси отдавали предпочтение главным образом благодаря обилию материала, богатым плотницким традициям и скорости возведения. Первую каменную, вернее каменно-деревянную, крепость, датируемую VIII веком, археологи открыли под Старой Ладогой на Любшанском городище. К числу древнейших русских каменных фортификаций относятся также крепости на Труворовом городище под Изборском (IX век) и в Старой Ладоге (конец IX века).

В XI-XIII веках среди множества деревянных крепостей, покрывавших густой сетью русскую землю, начинают появляться каменные фортификационные сооружения. Как правило, это отдельные башни и прясла стен (пространство между башнями). В Киеве, например, были построены Софийские ворота и Золотые ворота с Благовещенской надвратной церковью. В Переяславле следует вспомнить Епископские ворота с церковью святого Федора Стратилата и примыкающие к ним отрезки стен, во Владимире - Золотые и Серебряные ворота.

Князь Андрей Боголюбский в 1158-1165 годах построил под Владимиром в Боголюбове первый на Руси белокаменный укрепленный двор (замок). Во Владимире при Всеволоде Большое Гнездо вокруг детинца строится каменная ограда с надвратной Иоакимо-Анненской церковью.

В Новгородском детинце в 1195 году возводятся Пречистенская, а 1233 году - Федоровская проезжие башни, увенчанные надвратными церквами.

Каменные башни-вежи стали ядром обороны пограничных крепостей западной и юго-западной Руси.

ПЕРВОЕ ИСПЫТАНИЕ

К началу монголо-татарского нашествия каменных крепостных сооружений на Руси оказалось все-таки слишком мало. Феодальная раздробленность Руси и превосходная осадная техника у монголов привели к тому, что русские деревянные крепости после отчаянного и по большей части кратковременного сопротивления были сметены монголами. Столицы княжеств Рязань и Владимир, имевшие первоклассные по тем временам укрепления, пали соответственно на шестой и пятый день осады. А феноменальную семинедельную оборону небольшого Козельска можно объяснить не только мощью укреплений и мужеством защитников (другие города оборонялись не менее яростно), но и его исключительно выгодным положением в речной петле. Вторжение завоевателей прервало естественное развитие отечественного каменного фортификационного зодчества на полтораста лет. Традиции сохранялись и развивались только в Новгородской и Псковской землях, не затронутых монгольским нашествием.

Северо-западные соседи Руси - шведы и ливонские немцы - умели брать крепости, и остановить их нашествие могли только каменные твердыни. Потому и возводятся на западе "грады каменные": Копорье (1297), Изборск (1330), Орехов (1352), Ям (1384), Порхов (1387), Остров (XIV век). В XV веке поновляются стены Старой Ладоги, сооружаются каменно-деревянные и просто деревянные крепости Гдов, Велье, Опочка. Неоднократно усиливались и расширялись укрепления Новгорода. Одной из самых сильных русских крепостей стал Псков, по количеству выдержанных осад ему не было равных в России.

И СНОВА НАЧАЛИ СТРОИТЬ

Возрождение каменного крепостного зодчества в Центральной России связано со временем правления великого князя Дмитрия Ивановича, при котором в 1367 году, в преддверии грядущего противоборства с Ордой, началось строительство белокаменного Московского Кремля. Многие историки русской архитектуры считают, правда, что кремль Дмитрия Донского был не полностью каменным, а каменно-деревянным. Частично каменным был и Нижегородский кремль.

Термины кремль, кремник впервые встречаются в летописях 1317 года, где рассказывается о постройке крепости в Твери. Извечная соперница Москвы Тверь, хоть и не потянула на возведение каменной крепости, но деревянный кремник при строительстве обмазали глиной и побелили.

В XVI-XVII веках в Русском государстве было построено около З0 каменных крепостей. Это и Московский, и Тульский, и Коломенский кремли. Появились крепости в Зарайске, Серпухове, Казани, Астрахани и Смоленске. Сооружали их отечественные и иноземные мастера. Возводили крепостные стены и вокруг монастырей. Монастырские укрепления либо дублировали, либо заменяли государственные крепости на особо важных направлениях. Подобных монастырей-крепостей было выстроено около 40.

ДЕРЕВЯННЫЕ КРЕПОСТИ БЫЛИ ВЕЛИКОЛЕПНЫ

Каменные твердыни, защищавшие важнейшие города и дороги, стали костяком обороны Московского государства, а его плотью можно считать деревянные крепости, густой сетью покрывавшие Россию от Дальнего Востока до Швеции. Особенно много деревянных крепостей было на юге, где они служили ячейками многочисленных укрепленных линий и засечных черт, преграждавших дорогу крымским татарам в центральные уезды России. В анналах отечественной истории сохранилось немало случаев, когда неприятель, вооруженный самыми современны ми по тем временам стенобитными орудиями, неделями в бессильной ярости топтался у обгорелых стен того или иного деревянного городка и в конце концов с позором удалялся.

В художественно-эстетическом отношении деревянные крепости почти не уступали каменным. О том, какое впечатление производили они на современников, рассказано в дневнике антиохийского архимандрита Павла Аллепского (1654). Вот что пишет он о Севской крепости (недалеко от г. Брянска): "Крепость великолепна, с чрезвычайно прочными башнями и с многочисленными большими пушками, размещенными одна над другой, с широкими и глубокими рвами, скаты которых обложены деревом, с деревянною двойною стеной. Мы дивились на эти укрепления и постройки, ибо эта крепость прочнее каменной: и как могло быть иначе, когда это крепости царские и укрепляются постоянно. Затем нас ввезли во вторую крепость, также со стенами, башнями, рвами, потом в третью, которая еще больше, крепче и неприступнее первых двух; в ней есть потаенная дверь, через которую сходят к ее большой реке черпать воду, ибо крепость стоит на верху высокого холма..."

Деревянные крепости можно очень быстро построить, и в этом одно из главнейших их достоинств. Даже небольшую каменную крепостицу нужно строить несколько лет, в то время как возведение большой деревянной крепости за один сезон, а то и меньше, было делом обычным. Например, в 1638 году во время фортификационных работ в Мценске крепостные стены Большого острога и Плетеного города общей протяженностью около 3 километров с 13 башнями и почти стометровый мост через реку Зушу возвели всего за 20 дней (не считая времени, потраченного на заготовку леса).

На театрах военных действий и в районах, где строительство было небезопасно из-за возможного нападения неприятеля, широко применяли метод сборного строительства. Папский посланник так описал поразивший его военно-технический прием: "После того, как инженеры предварительно осмотрели места, подлежащие укреплению, где-нибудь в довольно далеком лесу рубят большое количество бревен, пригодных для таких сооружений; затем, после пригонки и распределения их по размеру и порядку, со значками, позволяющими разобрать их и распределить в постройке, спускают вниз по реке, а когда они доедут до места, которое намечено укрепить, их тянут на землю, из рук в руки; разбирают знаки на каждом бревне, соединяют их вместе и в один миг строят укрепления, которые тотчас засыпают землей, а в то время являются и их гарнизоны".

Подобным образом во время похода на Казань весной 1551 года построен город Свияжск. Крепостные стены протяженностью около 2,5 километра, множество домов, складов и церквей были возведены всего за месяц. А в годы Ливонской войны сборным методом около Полоцка "с неслыханной быстротой" поставили несколько русских крепостей: Туровлю, Сушу, Красну, Козьян, Сокол, Ситну, Улу, Копие.

СУДЬБА КРЕПОСТЕЙ В XVIII ВЕКЕ

Окутанный пороховым дымом ушел в прошлое XVII век. Границы страны отодвинулись далеко на запад, восток, север и юг. Старые крепости, столетиями служившие России верой и правдой, оказались в такой глубинке, из которой "хоть два года скачи, ни до какого государства не доскачешь". Вдобавок они безнадежно устарели с военной точки зрения: место прадедовских каменных и деревянных стен и башен на новых границах империи заняли более современные крепости бастионного типа, отвечавшие новым методам ведения войны и возведенные по последнему слову европейской фортификации.

Старые кремли и крепости постепенно были выведены из штата крепостей и переданы во владение гражданских властей. В XVIII веке исчезли полностью к тому времени обветшавшие деревянные крепости в европейской части России. Они или сгорели в огне бесчисленных городских пожаров, как это случилось, например, в Мценске, Ливнах, Новосиле и некоторых других городах, или были разобраны при перепланировке городов в последней четверти столетия, либо растащены обывателями на дрова.

Более прочные каменные башни использовали в основном под хозяйственные нужды. В них размещали арсеналы, амбары, склады соли, хранилища старых бумаг и рухляди, тюрьмы. Но и они ветшали, так как денег на ремонт государство не выделяло, а местные власти в их починке не видели нужды, да и тощие городские бюджеты не позволяли этого. Руины превращались в городские свалки и служили прибежищем для лихих людей, поэтому уже в царствование Екатерины II ряд крепостей продали на слом, камень же местные власти и купечество употребляли для своих нужд.

Так была разобрана самая большая каменная крепость в России - стены и башни Белого города в Москве (около 9 километров); полностью снесли Можайский кремль; сломали крепость в Ямбурге; стены и башни укрепленной резиденции царя Бориса Годунова в Борисове Городке, где снесли и Борисоглебскую церковь - самую высокую шатровую церковь в России, не уступавшую по высоте колокольне Ивана Великого. "Иждивением" местного купечества разбили на щебень недостроенные стены и башни крепости в Юрьеве-Поволжском, башни крепости Ярополч в Вязниках, растащили на кирпич большую часть Коломенского кремля и стены Белого города в Астрахани, в 1810 году снесли крепость в Гурьеве...

В лучшем положении оказались монастырские крепости, за ремонтом и починкой которых следили духовные власти, но это делалось уже не для поддержания обороноспособности, а для общего внешнего благолепия той или иной обители.

ПАМЯТНИКИ СТАРИНЫ СЛЕДУЕТ БЕРЕЧЬ

Конец варварскому отношению к крепостным сооружениям, ставшим памятниками старины, положил указ императора Николая I 1826 года, по которому запрещалось разрушать древние постройки и предписывалось начать сбор исторических сведений о них. Для снятия панорам и производства обмеров древних твердынь были командированы опытные инженеры-картографы. Именным повелением государя спасена от сноса последняя башня Вяземской крепости - Спасская. Начались работы по реставрации и благоустройству в Ивангородской крепости, в Псковском, Нижегородском, Новгородском, Казанском и других старинных кремлях. В обновленном виде они должны были стать украшением губернских городов и местом размещения администрации. Большое строительство разворачивается в Московском Кремле, который после долгого перерыва вновь становится одной из царских резиденций.

В советское время не обошлось без обидных утрат. В 1930-е годы, например, полностью разобрали стены Серпуховского кремля, оставив только два небольших прясла. А белый камень, из которого они были сложены, пошел на строительство Московского метрополитена. Несколько башен и прясел, а также Малаховские ворота снесли в Смоленске. Планировался "частичный снос" Тульского кремля, но его, по счастью, удалось отстоять, хотя кремлевская территория и подверглась "чистке": снесли колокольню, самое высокое сооружение в городе, и сбили главы с Богоявленского собора. Еще более капитально вычистили Нижегородский кремль, где разрушили все культовые сооружения. Чудом уцелел только Архангельский собор, да и то, видимо, потому, что там был захоронен Кузьма Минин. Не минула чаша сия и священный Московский Кремль.

И ВНОВЬ НА ЛИНИИ ОГНЯ

В годы Великой Отечественной войны русские крепости, безнадежно устаревшие с военной точки зрения, еще раз со славой послужили Отечеству. Всем известна Брестская крепость в Белоруссии. В башнях Смоленской крепости в 1941 году сражались последние защитники города, укрывались подпольщики и партизаны. Древняя новгородская цитадель Орешек в течение полутора лет находилась на переднем крае обороны советских войск под Ленинградом. Огнем немецких орудий ее стены были сбиты почти до половины высоты, но старую крепость немцы так и не взяли.

К серьезной обороне был подготовлен Троицкий Белопесоцкий монастырь под Каширой, в башнях которого оборудовали мощные бетонные доты. Пулеметные бойницы и амбразуры пробили в стенах Голутвина монастыря в Коломне, но, по счастью, до сражения за них дело не дошло - врага отбросили от Москвы.

После войны были отреставрированы многие русские крепости. А некоторые просто подняты из руин, как, например, Псковский кром (кремль), еще в начале XX века представлявший собой груду развалин. Кремли, отреставрированные по самым современным методикам, превращались в музеи-заповедники. Их обновленные фасады стали украшением центров многих русских городов - живым напоминанием о седой старине.

В России сейчас насчитывается около 50 кремлей и крепостей XV-XVII веков разной степени сохранности.

... Архитектура военная есть то, чтобы сделать город такой, в котором городе людям сидеть малым, и чтоб люди могли боронить город и себя из того города от многих неприятностей.
(Н. Обручев. Обзор рукописных и печатных памятников, относящихся до истории военного искусства в России по 1725г.)

В истории русской архитектуры оборонному зодчеству принадлежит особое место. Многочисленные крепости и монастыри, возникшие в разрозненных землях Руси, способствовали защите границ, подъему и укреплению духа русского человека, а затем объединению этих земель вокруг Москвы и созданию многонационального Русского государства.

Крепостные сооружения Древней Руси не только играли огромную роль в исторической жизни страны, но и представляли собой великолепные произведения архитектуры. Не имея сегодня практического значения, памятники оборонного зодчества отражают героическое прошлое русского народа, осуществляя связь времен и поколений, остаются ценнейшим культурным наследием. Чем дальше мы уходим вперед, тем длиннее становится дистанция между настоящим и прошлым, и порвать эту дистанцию - значит обратить прошлое против себя, ибо, как гласит восточная мудрость, «если ты выстрелишь в прошлое из пистолета, будущее выстрелит в тебя из пушки».

Все наши представления о крепостном деревянном зодчестве сложились благодаря летописным источникам, археологическим раскопкам и исследованиям редких образцов крепостных деревянных сооружений, сохранившихся до настоящего времени. Наиболее известные из них - башни сибирских острогов, а также проездная башня Николо-Карельского монастыря - относятся ко второй половине XVII века. Крепости более раннего времени изучаются в основном по материалам археологов, старинным гравюрам, чертежам и изображениям на иконах. Изобразительный материал дает хотя и вполне наглядное, но все-таки условное представление о характере и конструкции деревянных крепостей.

Деревянные крепости древние русичи начали строить давно. Уже в период Киевской Руси укрепленные города на степных окраинах этого славянского государства объединялись в оборонительную систему, получившую название «Змиевых валов». Искусство возведения деревоземляных укреплений этого периода берет свое начало от времени распада родового строя и расслоения общества, когда, по меткому выражению Ф. Энгельса, «война и организация для войны становятся теперь регулярными функциями народной жизни... Война... становится постоянным промыслом. Недаром высятся грозные стены вокруг новых укрепленных городов: в их рвах зияет могила родового строя, а их башни достигают уже цивилизации» .

Свидетельства этого расслоения общества - сохранившиеся остатки древних городищ в разных странах. Довольно примитивные по своей конструкции, первые укрепления в большей степени опирались на защитные свойства рельефа той местности, на которой они возникали. Умение русских градодельцев выбирать места для своих поселений было отличительной особенностью их творчества. Эти места, как правило, были не только хорошо защищены самой природой, но и удобны, красивы, выгодны в стратегическом отношении. Такая традиция выбора мест с использованием защитных свойств рельефа местности восходит, как отмечал известный историк градостроительства А. В. Бунин, к древнегреческим городам, но на Руси она получила не только дальнейшее развитие, но и свою трактовку.

Используя при строительстве городов защитные свойства местности, русские градодельцы не упускали из виду и ее художественные достоинства. Рельеф, ландшафтное окружение, река или озеро - все эти природные компоненты не только защищали поселения, но и усиливали выразительность их облика. Еще восточные славяне для своих городищ выбирали вершины холмов, излучины рек, острова и другие выразительные в эстетическом отношении участки местности.

Строительство городов-крепостей сопровождало весь исторический процесс сложения и развития Русского государства. Покоряя различные племена, русские князья ставили укрепленные города, предназначенные для сбора дани. С появлением одного города вскоре рядом возникали другие. Уже к XIII веку многие древнерусские крепости достигли такого уровня развития, что вызывали восхищение современников. Однако дальнейшее их совершенствование было надолго приостановлено лавиной монголо-татарского нашествия. Словно ураганным ветром были сметены в 1237 году с лица земли деревянные города-крепости Рязанского и Владимирского княжеств, а через три года Батый, после кратковременного отдыха, появился у стен древнего Киева. И этот город, несмотря на стойкую защиту горожан, был предан огню и мечу.

Русские города-крепости оказывали войску Батыя сильное сопротивление. Беспримерной в своем роде и поистине героической стала оборона деревянного Козельска в 1238 году. В течение семи недель не могли взять его татары. Рассвирепевший Батый, ворвавшись-таки в крепость, велел уничтожить все живое, потопив город в крови. Но крепка народная память. Много веков спустя, уже во второй половине XVIII века, когда утверждался герб вновь возрожденного Козельска, давний подвиг его героических защитников был отражен в гербе: «В червленом поле, знаменующем кровопролития, пять серебряных щитов с черными крестами, изъявляющие храбрость их защищения и несчастную судьбину» .

К сожалению, история не донесла до нас сведений о том, что собой представляли укрепления Козельска времен его легендарной обороны. Правда, сохранилось описание деревянного города, сделанное в 1678 году, когда Козельск входил в состав Засечной черты. По конструкции укрепления его мало чем отличались от других деревянных крепостей XVII века.

Жизнестойкость и совершенство многих деревянных крепостей проверены во времена монголо-татарского нашествия. Русь была порабощена, но не сломлена, не повергнута. Словно феникс, возрождались деревянные города из пепла. В псковской и новгородской землях, куда не дошли орды Чингисхана и Батыя, ковали мечи и собирали дружины, сюда стекался русский люд из захваченных земель. Строились новые крепости, закалялась воля, и поднимался дух русского народа, и уже никакая лавина нашествия не могла сломить этого подъема.

Многовековой опыт строительства крепостей передавался из поколения в поколение - от деда к внуку, от отца к сыну. Все лучшее из накопленного за века воплощалось в русских городах. Этот опыт был в свое время обобщен в рукописной книге, составленной Онисимом Михайловым в начале XVII века и названной «Устав ратных, пушечных и других дел, касающихся до воинской науки». «Устав» состоит из шестисот шестидесяти трех статей и представляет собой своеобразный свод правил о строительстве и оснащении крепостей, об организации и обеспечении инженерных войск. Весь предшествующий многогранный опыт развития русской военно-технической мысли нашел отражение в этом уникальном документе. Регламентация требований, излагаемых в «Уставе», касалась буквально всех сторон военно-инженерного дела. Удивительный, совершенно потрясающий по силе воздействия документ! Ясность и четкость требований, однозначность и убедительность его положений - вот те качества, которые сделали «Устав» жизненным в течение почти двух столетий.

В сложной и многообразной цепи культурного наследия архитектура занимает едва ли не самое ведущее место, но некоторые ее разделы, и в том числе крепостное деревянное зодчество, остаются до сих пор малоизученными. Время безжалостно стерло с лица земли произведения русских градодельцев, простых мужиков, одинаково мастерски владевших топором плотника, оружием воина и крестьянской сохой. Неизученность данной проблемы в значительной степени объясняется отсутствием вещественных остатков деревянных крепостей. Так, до недавнего времени широкому кругу исследователей были известны не более десятка крепостных башен, остатков оборонной архитектуры. Большинство из них находится в Сибири. В настоящее время имеется пять сохранившихся башен: две Братского и по одной - Илимского, Бельского и Якутского острогов. Однако еще в начале нашего столетия от шестнадцатибашенной Якутской крепости сохранялись пять башен и два прясла деревянной стены, рубленной тарасами. В 1924 году сгорела единственная башня Ляпинского острога на севере Тюменской области, едва ли не самая ранняя из всех оставшихся - она просуществовала более трехсот лет. Несколько ранее, в 1899 году, также от пожара, погибла сторожевая башня в селе Торговище Пермской области, простоявшая более двух веков. Правда, в начале XX века она была срублена заново и в настоящее время представляет собой не более чем макет в натуральную величину, поэтому историческая ценность ее и значение сильно снижаются. В 1914 году омский этнограф И. Н. Шухов видел среди развалин древней Мангазеи, расположенной за Полярным кругом, одну полуразрушенную башню с бойницами.

Сведения об этих остатках деревянных крепостей зафиксированы в литературе и дополняют наши представления о внешнем облике и конструктивных особенностях оборонного зодчества. Эти представления могут быть расширены путем натурного изучения не только сохранившихся остатков крепостей, но и поисков новых, неизвестных архивных источников, а также археологическими раскопками на местах бывших крепостей. Насколько эффективны подобные исследования и поиски, свидетельствуют раскопки, проведенные на месте Мангазеи в 1968-1973 годах, где была изучена самым подробным образом почти вся планировочная структура города , сохранившаяся со времени его оставления в 1672 году.

В 1969 году на реке Казым (Березовский район Тюменской области) в глухой тайге были обнаружены и впервые детально обследованы развалины Юильского острога , от которого довольно хорошо сохранились срубы двух крепостных башен, полуразвалившаяся изба-казарма, несколько амбаров и следы более ста других построек жилого, хозяйственного и культового назначения.

Обследование и раскопки, проведенные в том же 1969 году на месте Зашиверского острога на севере Якутии , также позволили выявить планировочную структуру деревянной крепости XVII века, от которой достаточно хорошо сохранилась великолепной архитектуры Спасо-Зашиверская шатровая церковь.

Все перечисленные находки и исследования помогают дополнить яркую страницу русского крепостного зодчества и вносят ощутимый вклад в сокровищницу древнерусской культуры. Кроме того. они дают возможность зрительно представить внешний облик острогов и городов, о котором архивные источники сообщают менее всего сведений. Они также позволяют выяснить их конструкцию, вскрыть особенности и проследить общие черты, характерные не только для крепостного, но и всего деревянного зодчества Древней Руси. И, наконец, самое главное - на основе архивных и археологических исследований и анализа сохранившихся остатков острогов выполнить графическую реконструкцию как отдельных элементов крепостей (башни, стены). так и их облика в целом.

Вопрос о том, как выглядели древнерусские города, не является праздным. Он занимал умы многих просвещенных людей. Достаточно вспомнить хотя бы художников, наибольшую известность среди которых приобрел А. М. Васнецов, который посвятил только Москве XII-XVII веков более ста картин и рисунков. Все, что сделано этим мастером, основано на глубоком знании им исторических документов. Известно также, что он неоднократно принимал участие в археологических раскопках. Правдивость картин А. М. Васнецова такова, что позволяет привлекать их в качестве графических аналогов при реконструкции архитектурного облика других древнерусских деревянных крепостей.

Изучение оборонного зодчества весьма важно для историко-архитектурной науки. Как отмечал в конце прошлого века крупный знаток и блестящий исследователь русской истории, культуры и быта И. Е. Забелин, от деревянных крепостей «мы имеем право начинать историю нашего зодчества» . Действительно, все первые древнерусские города были сплошь деревянными, а уровень развития военного искусства и техники в Х-XIII веках был таким, что при отсутствии огнестрельного оружия деревянные крепостные стены в совокупности с земляными валами и рвами, наполненными водой, служили надежной защитой для жителей городов.

Дальнейшее развитие военной техники и появление огнестрельного оружия повлекли за собой необходимость усовершенствования крепостных сооружений. Если первоначально поселения для защиты от нападений лишь ограждались деревянной стеной или просто валом, то с середины XIII века в систему оград включаются боевые башни, размещавшиеся в самых уязвимых местах крепости, а позднее - по всему ее периметру.

Таким образом, можно сказать, что хронология и основные этапы развития древнерусских крепостей самым тесным образом были связаны с этапами развития военной техники и методами ведения боевых действий. Гром первых пушек стал сигналом к замене бревенчатых стен более совершенными и мощными - деревоземляными и каменными. Но еще долго, вплоть до начала XVIII века, когда огнестрельное оружие применялось повсеместно, деревянные укрепления продолжали строиться, особенно на северных границах государства и в Сибири.

История деревянных русских крепостей - это не только история развития военного искусства и техники, это история многовековой борьбы русского народа с многочисленными врагами, пытавшимися поработить Русь. И пусть нет сегодня свидетелей этой борьбы - деревянных крепостей, но цепкая народная память навсегда сохранила в преданиях и былинах их величественный образ.

Предлагаемая читателю книга не претендует на полноту раскрытия истории развития деревянной крепостной архитектуры. Сделать это сегодня в необходимой полноте, пожалуй, уже невозможно. Автором предпринята попытка показать только лишь отдельные фрагменты многовековой истории оборонного зодчества. По вполне понятным причинам большинство материалов относится к крепостям XVI-XVII веков. Но именно в силу того, что приемы и традиции строительства в русском деревянном зодчестве на протяжении сотен лет были устойчивыми и часто неизменными, остатки крепостей XVII века позволяют судить об архитектурном облике крепостей более раннего времени.

Оборонительные стены

Стены не только выполняли защитные функции, они определяли и параметры города, служили своеобразным фоном для гражданских и культовых зданий. Лишенные декоративных элементов, крепостные стены благодаря четкой и строгой ритмике членений (тын, городни и тарасы)* достигали большой архитектурно-художественной выразительности. Эмоциональное звучание всей композиции усиливали башни. Они еще сильнее подчеркивали ритмическое построение протяженной деревянной стены.

Вплоть до XIII века в летописных источниках любая конструкция ограждения имела одно и то же название - город. Эту характерную особенность подметил Сигизмунд Герберштейн: «... ибо все то, что окружено стеною, укреплено тыном или огорожено другим способом, они называют городом» . В таком же значении этот термин употреблялся и на протяжении последующего времени, почти до начала XVIII века. Вместе с тем в письменных источниках XVII века распространены и другие термины: «тын», «городни», «тарасы», «острог», означающие конкретный и определенный тип конструкции стены. Термин же «город» в значении крепостной стены употребляется как обобщенное понятие, под ним подразумевается и заплот (лежачий город), и тыновая стена (стоячий город), а не только срубная конструкция.

Тын - простейший тип деревянной крепостной стены и, пожалуй, наиболее древний (ил. 2, 3). Тыновые стены окружали город, тын устраивался во рву и на валах. В зависимости от постановки тына изменялась и его высота. Естественно, что наиболее высокой стена была в том случае, если ставилась она на ровной местности, и наименьшей высоты был тын, поставленный на высоком, с крутыми откосами, земляном валу. Здесь он скорее играл роль бруствера, нежели стены в значении ограждения крепости. Стрельба при таком устройстве стены производилась поверх тына.

2. Тыновая стена крепости в Свислочи. XVII в. Реконструкция С. А. Сергачева

Высокий тын требовал дополнительных креплений, так как находившаяся в земле нижняя часть бревен быстро загнивала и стена разрушалась. Так, верхотурский воевода в 1641 году сообщал, что острог в Верхотурье был «поставлен тыном, а Тарасов и обламов и никаких крепостей нет, и тот острог весь погнил и во многих местах повалился, а которые прясла и стоят, и те с обоих сторон на подпорах» . Надо полагать, что подпорки в виде наклонных бревен ставились сразу же при возведении стен. Часто они острым концом выступали наружу и назывались «иглами». Делалось это с целью воспрепятствовать противнику в преодолении крепостной стены. По-видимому, именно такая стена была сделана в 1684 году в Тюмени. Здесь взамен рубленой поставили стену иной конструкции - «на брусяных иглах с отноги и выпуски». Нечто подобное можно видеть и на плане Тобольска конца XVII века (ил. 1). О существовании специальных подпорок свидетельствует также описание 1703 года Илимского острога, стены которого были длиной 333 сажени, и кругом всего острога стояла 2961 тынина «с столбами и переклады».

3. Фрагмент тыновой стены Братского острога. XVII в.

функции подпорок выполняли и «полати», устраиваемые вдоль стен внутри крепости. Одновременно они использовались для организации обороны с «верхнего боя». Такие полати были простыми по конструкции, удобными и потому - довольно распространенными. Упоминания о них встречаются в росписных списках городов на северных, южных границах и в Сибири. Гораздо более прочной была стена, в которой тын сочетался с элементами срубной конструкции в разных вариациях: тын и поперечные рубленые стенки, поверх которых устраивался настил; срубная сплошная стена небольшой высоты, засыпанная землей и камнями, а поверх нее - тын небольшой высоты; срубная стена небольшой высоты и вплотную к ней - тын обычной высоты; срубные клетки, засыпанные землей с камнями и поставленные вплотную к стене, а поверх клеток - настил.

Большое разнообразие сочетаний тына и срубных элементов подчеркивает широкое распространение тыновых стен в русских крепостях, чему способствовала также быстрота и простота устройства тына. Среди разновидностей тыновых стен представляет интерес «косой острог», у которого заостренные сверху бревна имели наклонное положение. Такая стена поддерживалась небольшой насыпью изнутри крепости, специальными «козлами» или же пристроенным к стене помостом. Известно, что стенами такой конструкции был огражден Охотский острог, так и называемый вначале - Косым острогом.

Наряду с тыном повсеместное распространение в деревянном крепостном зодчестве получила срубная конструкция стены, известная под названиями «город», «городни» или «тарасы» (ил. 4). Это была гораздо более совершенная и по прочности и по архитектуре конструкция, происходящая от сруба -основы основ и конструктивной и архитектурно-художественной выразительности деревянного зодчества. Появление городней и тарас в русских крепостях взамен однорядных тыновых стен стало логическим ответом на появление огнестрельного оружия, и в частности артиллерии. Ячейки срубных стен, как правило, заполнялись землей и камнями. Такие стены продолжали использоваться до конца XVII века.

6. Фрагмент срубной стены Николо-Карельского монастыря. XVII в.

Вот как описывает в 1635 году летописец стены одной из крепостей Козельско-Столпицкой засеки: «... столпицкой засеки город сосновый рублен в одну стену с быками, на быках мощен мост, около города поверх мосту город, рублен в две стены в клетку, а в клетках прорублены двери, ходить по городу» . Здесь заполненные землей и камнями срубы названы «быками». Быки соединены однорядной рубленой стеной, а поверх быков устроен настил, на котором стена рублена уже в два ряда с поперечными перерубами. Причем на стене нет галереи, а все клетки имеют сообщение между собой через двери.

В XV веке широкое распространение получает двухрядная срубная стена. Она становится основным типом конструкции крепостной стены. В письменных источниках такая конструкция названа «тарасами». В ней не все клетки были заполнены землей и камнями. Обычно ограждение состояло из двух параллельных стен, отстоящих друг от друга на полторы-две сажени и соединенных между собой перерубами с промежутками в одну-две сажени. Узкие клетки заполнялись «хрящем», а широкие оставались полыми. Они предназначались для защитников крепости. В каждой из них обычно было сделано по две бойницы и дверь.

Определение тарас и городней было впервые классифицировано Ф. Ласковским и затем принималось всеми исследователями. Городни, по терминологии Ласковского, - это отдельные срубы, поставленные вплотную друг к другу. Такая конструкция стены, как отмечал исследователь, имела существенный недостаток - места соединения срубов в большей степени подвергались воздействию атмосферных осадков и быстрее загнивали. К тому же стена получала неравномерную осадку срубов, вследствие чего искривлялась и в настилах и крышах появлялись перепады. Иными словами, конструкция в виде городни вредила прочности стены .

В стене, рубленной тарасами, этот конструктивный недостаток отсутствовал. Собственно тарасу, по словам Ласковского, составлял участок стены (ячейка) между двумя стенами (перерубами).

Возведение срубных стен занимало гораздо больше времени и требовало значительного количества строительного материала. Часто поэтому при выборе места для будущей крепости ее основатели максимально учитывали защитные свойства местности и с наиболее защищенных сторон не ставили стен. Так, в 1598 году строители города на реке Туре докладывали царю, что «от реки от Туры по берегу крутово камени горы от воды вверх высотою сажен с 12 и больши, а саженьми не меряно, а та гора крута, утес, и тово места по Туре по реке по самому берегу 60 сажен больших, а по смете де тому месту городовая стена не надобе, потому что то место добро крепко, никоторыми делы взлести не можно... то место и без городовые стены всякова города крепче, разве б по тому месту велети хоромы поставить в ряд, что город же, да избы поделать, и дворы б поставить постенно» .

Сохранившиеся письменные документы дают некоторое представление и о размерах крепостных стен. Сопоставление описей показывает, что высота стен в большинстве рубленых городов составляла две с половиной - три сажени с незначительными отклонениями в ту или иную сторону. Ширина стен, как правило, была не менее полутора саженей, но и не превышала обычно двух саженей. Сравнение описаний крепостей на русском Севере (например, Олонец, Опочка) и южных и сибирских крепостей показывает идентичность их основных габаритов. Высота тыновых стен обычно составляла от полутора до двух саженей, и лишь в редких случаях она доходила до трех и более саженей.

Деревянные рубленые стены имели двускатную крышу, стропильная конструкция которой держалась на внешней стене и на столбах с внутренней стороны города. Столбы опирались на выпуски верхних бревен поперечных стенок-перерубов. Наглядным примером такого покрытия может служить сохранившаяся часть стены с проездной башней Николо-Карельского монастыря (ил. 6). Крыли обычно «в два теса», реже - «в один тес», но в последнем случае под тес подкладывали дрань или же сверху прибивали нащельники. В 1684 году воевода Матвей Кравков, принимая Якутск у своего предшественника, заметил в отписке, что «стены у города и башни крыты в один тес, без нащельников» .

Характерной особенностью крепостных рубленых стен было устройство в них верхнего, среднего и нижнего боя. Для этой цели в каждой ячейке нижней стены и верхнего яруса прорубались бойницы для стрельбы. Такие же бойницы «просекали» и в острожных стенах, но там они располагались не по всей стене, а в специальных «выводах». Стрельба верхнего боя осуществлялась, как уже отмечалось, поверх тына.

Оборонительные стены русских крепостей, выполняя свои основные функции, служили надежным прикрытием для защитников. В архитектуре крепостных стен воплощались передовые достижения русского строительного искусства; в условиях длительной борьбы были выработаны различные сочетания элементов конструкций, но лучшим достижением архитектуры оборонительных стен, вне сомнения, остается мощная рубленая конструкция ограждения, ярким примером которого могут служить остатки Якутского острога (ил. 5).

*Объяснения этих и других терминов см. в cловаре.

Крепостные башни

Для оборонного зодчества Древней Руси вплоть до XIII века было характерным отсутствие в крепостях башен. Иногда одиночные башни стояли внутри тыновых крепостей, выполняя роль сторожевых и дозорных вышек, и, как правило, в обороне активного участия не принимали. Непосредственно в крепостных стенах башни стали устраивать с появлением артиллерии. Наиболее употребительными терминами, означавшими башню, были «вежа», «стрельница», «костер», «столп». Причем эти термины не были одинаково распространенными по всей Руси. Так, в псковской и новгородской землях башню называли словом «костер», а в московской - «стрельница». Все они выполняли функцию наблюдательных пунктов. Чаще встречались проездные башни, но они почти всегда назывались «воротными». Их можно видеть на прилагаемых здесь чертежах (ил. 9).

Термин «башня» появился позднее, лишь в XVI веке, и с этого времени встречался повсеместно. С конца XVI века летописные источники не только фиксируют сам термин, но и дают описание конструктивного устройства башен различного типа, их размеры и количество в системе оборонительных сооружений крепости. От XVII века до нас дошли вещественные остатки - крепостные башни некоторых острогов. В большинстве своем они претерпели за столь длительное существование некоторые изменения, коснувшиеся в основном таких элементов, как кровля, междуэтажные перекрытия, лестницы и ворота. Вместе с тем многочисленные описания, сохранившиеся в росписных списках, дают возможность проследить характер конструктивного устройства башен, а также отдельных их элементов и форм.

В XVII веке термин «башня» стал настолько распространенным, что уже не охватывал всего многообразия этих сооружений, отличавшихся друг от друга конструктивным устройством, функциональным назначением и местом расположения в системе оборонительных укреплений. Именно по таким признакам и стали называть башни в росписных списках: проезжая, воротная, наугольная, глухая, круглая, четвероугольная, двухъярусная, караульная, брусяная и так далее (ил. 7-10). Среди разнообразных названий совершенно четко прослеживаются отдельные группы, из которых вырисовываются типы башен, отличающихся друг от друга основными признаками: формой плана, назначением, способом рубки, количеством ярусов.

Большинство башен деревянных крепостей были четырехугольными в плане, или, как писали в летописях, «рублены в четыре стены». Круглые, или многоугольные, башни хотя и были менее распространенными, но почти всегда им отводилась роль главных проездных башен. Эти башни не только отличались формой плана, но и были крупнее. Так, например, в конце XVII века проездная башня Новой Мангазеи поднялась в высоту на 24,9м, а восьмигранная в плане башня Тобольского кремля в 1678 году возвышалась от земли до завершения почти на 50м.

В зависимости от размеров и значимости крепости варьировались количество башен и их размеры. Когда и каких типов башни брались за основу - выявить сложно, а порой и невозможно. Например, все шестнадцать башен Якутска были четырехугольными, а в Тобольске из девяти башен четыре были четырехугольными, четыре угловые - шестиугольными и одна - восьмиугольной. В Новой Мангазее выделялась только одна проездная башня, а четыре угловые имели квадратное в плане основание. Круглые башни были больше распространены на русском Севере. Так, в Олонце по описи 1699 года значилось десять шестиугольных и всего три четырехугольных башен. В Холмогорах в 1623 году из одиннадцати башен было семь шестиугольных, а в Кольской крепости такую же форму плана имели все пять башен.

Немаловажным достоинством многоугольных башен было то, что они выступали за линию городовой стены тремя, четырьмя или пятью стенами, что значительно увеличивало поле обзора (обстрела). Можно предположить, что круглые башни чаще применялись при сложной конфигурации планов крепостей. Башни о шести и восьми стенах, в отличие от четырехугольных, давали возможность соединять стены города не только под прямым углом. Там, где крепости имели форму плана, повторяющую контуры рельефа местности, круглых башен было больше, и, наоборот, в крепостях с геометрически правильной конфигурацией плана более употребительными были четырехугольные башни. Круглые башни не сохранились, хотя изображения их встречаются на некоторых чертежах. По типу круглых башен в культовом зодчестве строили отдельно стоящие колокольни. Именно колокольни, восприняв форму башен, могут сегодня дать нам о них представление (ил. 11). Чаще всего круглые башни были десять шестиугольных и всего три четырехугольных башен. В Холмогорах в 1623 году из одиннадцати башен было семь шестиугольных, а в Кольской крепости такую же форму плана имели все пять башен.

Немаловажным достоинством многоугольных башен было то, что они выступали за линию городовой стены тремя, четырьмя или пятью стенами, что значительно увеличивало поле обзора (обстрела). Можно предположить, что круглые башни чаще применялись при сложной конфигурации планов крепостей. Башни о шести и восьми стенах, в отличие от четырехугольных, давали возможность соединять стены города не только под прямым углом. Там, где крепости имели форму плана, повторяющую контуры рельефа местности, круглых башен было больше, и, наоборот, в крепостях с геометрически правильной конфигурацией плана более употребительными были четырехугольные башни. Круглые башни не сохранились, хотя изображения их встречаются на некоторых чертежах. По типу круглых башен в культовом зодчестве строили отдельно стоящие колокольни. Именно колокольни, восприняв форму башен, могут сегодня дать нам о них представление (ил. 11). Чаще всего круглые башни были многоярусными. В самом верхнем ярусе находился чердак - клетка, или караульня. Шатры башен и сторожевых вышек покрывались тесом. Концы тесин иногда декоративно обрабатывались в виде зубцов или перьев (копий). Как четырехугольные, так и круглые башни имели различные способы рубки углов - и «в лапу», и «в обло» («с остатком»).

Башни кроме своих основных выполняли и другие функции. Они использовались под амбары, жилье, на них устраивались колокольни или часовни. Например, на Спасской башне города Красноярска находилась часовня во имя Спаса и колокольня, на которой висел колокол. На самом верху располагалась караульня с обходной галереей, огражденной перилами. По просьбе служилых людей на колокольне устроили часы, потому что «без часов быть невозможно, Красноярск - город укрепленный, стоим на стенном карауле беспрестанно, днем и ночью» . Еще более эффективно использовались башни в крепостях на территориях, где происходили военные столкновения. Так, в Албазине под главной проездной башней находились ворота, в самой башне помещалась приказная изба, а наверху - караульня. Две другие башни служили жильем для казаков.

В жилые башни вход на верхний ярус осуществлялся по наружным лестницам (при тыновых стенах ограждения) или через входы с уровня обламов крепостных стен в местах их примыкания к башне (при срубных стенах). Изоляция нижнего и верхнего ярусов делалась с целью сохранения тепла в жилой части. Междуэтажное перекрытие выполнялось из сплошного настила, утепленного слоем глины и земли. Кроме того, между венцами жилой части сруба башни был проложен слой мха. Именно такую особенность имеют обе сохранившиеся башни Братского острога.

11. Колокольня из села Кулига Дракованова. XVI(?)-XVIIвв.

Характерной чертой башен некоторых крепостей было наличие в них навесных балконов-часовен над въездными воротами. Таковы и сохранившиеся башни Илимского и Якутского острогов (ил. 12).

12. «Часовня на свесе» проездной башни Якутского острога. XVII в.

Ясность и строгость форм, единство конструктивной системы, сочетание монументальности объема самой сторожевой башни и романтичности в более легких и изящных часовнях - все это позволяет отнести эти памятники к ценнейшим образцам русского крепостного деревянного зодчества.

Некоторые исследователи исключали культовое назначение навесных балконов и целиком относили их появление к задаче усиления обороны въездных ворот крепости. Это предположение, однако, не подкрепляется ни архивными источниками, ни конкретными сохранившимися памятниками. С самого начала балконы-свесы устраивались в качестве часовен, чему можно найти подтверждение в архивных исторических документах. Описание Илимского острога воеводой Качановым в 1703 году показывает, что в крепости было три башни с «часовнями на свесе». У Спасской башни одна часовня была «снаружи за острогом, а другая в остроге». Стоявшая напротив Спасской Богоявленская башня имела одну часовню - «за острожною стеною». На культовое назначение часовен указывает не только их название, но и описание конструкции и отдельных форм («вершена бочкою, а на верх бочки маковица с крестом, опаяно белым железом, а бочка и маковица обита лемехом» ), а также перечень главных икон с описанием их содержания. С «часовней на свесе», обращенной за пределы острога, была третья проездная башня Илимского острога - Введенская.

Устройство часовен над проездными башнями не было случайным. Как наиболее слабое место в системе оборонительного сооружения, воротные башни получали «покровительство» святых. Для размещения икон и устраивались навесные часовни. Можно отметить также, что часто иконы размещались непосредственно над воротами. Кроме религиозных часовни имели и эстетические функции, внося живописность в строгую архитектуру башен, дополняя силуэт крепости, разряжая монотонность протяженных стен и снижая некоторое однообразие силуэта башен. Конструктивное устройство таких часовен было довольно простым и в то же время прочным. На сохранившейся башне из Якутска можно видеть достаточно ясно всю конструкцию соединения сруба башни и консольных выпусков над воротами для устройства на них часовен. Для этой цели употреблялись наиболее длинные и прочные бревна, пропускавшиеся через две противоположные стены сруба. Консольные выпуски состояли из трех рядов бревен, укрепленных в торцах горизонтальной обвязкой. Стойки на концах выпусков и у стен (с внешних сторон) башни составляли каркас часовен. Сверху каркас также имел обвязку и стропильную конструкцию «на два ската». Ограждение часовен было забрано «в елку», а входы в них осуществлялись непосредственно из башен, со второго яруса (моста).

13-16 Типы сторожевых вышек

Функционально необходимым элементом большинства самых крупных башен деревянных крепостей были сторожевые вышки. Они устраивались на шатрах башен и в свою очередь также были покрыты небольшими шатриками. Вышки были, как правило, рублены из бруса или представляли собой каркасную конструкцию, огражденную со всех сторон перилами. Глухие (без дверей) будки имели окна, обращенные во все стороны, и обходные галереи с перилами (ил. 13-16). Конструктивное устройство таких смотровых вышек можно увидеть на сохранившихся башнях Бельского, Братского. Якутского острогов и на проездной башне Николо-Карельского монастыря.

Нельзя не сказать о значении башен в общей композиции крепости. Башни не только обогащали силуэт деревянного кремля и служили доминантами, но и выявляли планировочные особенности, активно способствуя сложению облика города-крепости. Сочетание оборонительных, хозяйственных, культовых и эмоционально-художественных функций в башнях делало их универсальными сооружениями, занимающими главное положение в композиционной структуре укрепленного деревянного города.

17. Ворота древнего Минска. Реконструкция Э. М. Загорульского.

Обламы, бойницы и другие элементы крепостей

Еще в глубокой древности, используя защитные свойства рельефа местности, строители поселений задумывались об их дополнительной защите. Наиболее распространенными на протяжении VIII-Х веков были глубокие, с крутыми откосами, рвы, а с Х века наряду с ними большое значение приобретают и валы. Их высота достигала десяти метров, как, например, в Старой Рязани, а в Киеве времен Ярослава Мудрого и того больше - шестнадцати метров. Дальнейшее развитие и совершенствование этой оборонительной системы привело к появлению внутри вала бревенчатой срубно-каркасной конструкции в различных вариациях. Так, огромной высоты валы Киева, сооруженные в XI веке, имели внутри деревянные срубы, заполненные землей . Такая же конструктивная система крепостных стен была и в древнем Белгороде (ил. 19).

18. Тип облама

Об эффективности рвов и валов в системе обороны крепостей свидетельствует тот факт, что они имели распространение вплоть до XVIII века. Но в Сибири, вследствие промерзаемости грунта на большей части ее территории, рвы и валы устраивались редко, за исключением крепостей, расположенных в более благоприятных в климатическом отношении районах, особенно вдоль южных границ и на востоке.

19. Срубная стена в системе земляных валов древнего Белгорода. Реконструкция М. В. Городцова и Б. А. Рыбакова

Среди большого разнообразия элементов крепостей можно выделить две группы: первая включает в себя защитные устройства непосредственно на оборонительных сооружениях (обламы, бойницы, нагородни), вторая - это дополнительные «всякие крепости», устраиваемые вокруг острогов и городов. Сюда входят земляные валы, рвы, «чеснок», надолбы, рогульки, частик и другие устройства.

Наиболее распространенным защитным приспособлением в деревянном крепостном зодчестве был облам. Он представляет собой как бы второй, небольшой высоты, сруб, поддерживаемый консольными выпусками последних венцов основного сруба башни. Обламом летописные источники называют также и верхнюю часть срубной стены. В данном случае это лишь одна внешняя стена с перерубами - своеобразными контрфорсами. Таким образом, облам башни и облам срубной стены отличаются друг от друга. В башне он устраивается, как правило, по всему периметру, а на стене - только с одной стороны. В первом случае он называется круговым обламом и относится только к башням.

Некоторые источники XVII века называют обламом не весь верхний сруб, а только одну его стенку. Причем это могла быть не обязательно срубная конструкция. Широкое распространение имели на башнях ограждения в виде стенок из теса, которые устраивались только с трех сторон башни (с внешней и двух боковых). Четвертая сторона, обращенная внутрь крепости, могла быть совсем открытой или имела парапет. Такой облам был похож, скорее, на бруствер или забороло. Высота его обычно не превышала двух метров, и представлял он собой или невысокий, по грудь человека, парапет, или стенку до самой кровли, на всю высоту человеческого роста.

20-23. Типы обламов

Обламная часть башен и срубных стен отстояла от стен нижнего сруба на 15-25 см, образуя щель по всему периметру башен или вдоль прясел стен. Через эти щели поражали противника, подошедшего вплотную к стене. Более широкое распространение круговые обламы получили в деревянных крепостях с середины XVII века. Высота такого облама чаще всего не превышала одной сажени, а сруб состоял обычно из пяти-восьми венцов бревен. Во всех сохранившихся башнях конструктивное устройство срубных обламов однотипно (ил. 18, 20-23). Это подтверждается также и росписными списками Мангазеи, Енисейска, Красноярска, Олонца, Опочки и других крепостей. В некоторых архивных источниках вместо обламов употребляется еще один термин - «розвалы». Например, в Селенгинске в 1665 году был построен острог, а по углам - «четыре башни с розвалы и с вышки крыты» . Принципиального отличия между ними, однако, не было.

24-27. Бойницы пищального боя

В стенах обламов «просекались» небольшие отверстия-бойницы для стрельбы по неприятелю. На всех сохранившихся башнях бойницы одинаковы не только по конструкции, но и близки по размерам. Как правило, они соответствовали оружию, которым пользовались защитники. Размеры отверстий (почти квадратных по форме) были в пределах восьми-десяти сантиметров. Снаружи нижняя и боковые плоскости бойницы были скошенными для удобства стрельбы и увеличения фронта обзора и обстрела (ил. 24-27). Для пушечной стрельбы прорубались более крупные бойницы, и габариты их составляли обычно 30x40 см. Бойницы обязательно должны были соответствовать «наряду» (ил. 28, 29). Известен случай, когда воеводы, прибыв на службу в 1599 году в Березов, отметили, что, кроме всего прочего, «окна на башнях просечены не по наряду». Они тут же велели «у башен окна просечь по мере» и сделали новые станки к пушкам, за что впоследствии получили царскую благодарность.

Расположение бойниц в башнях и стенах было равномерным. Верхние, средние и нижние бои соответствовали ярусам башен. Доступ к ним осуществлялся по лестницам, устроенным внутри башен. Конструкция таких лестниц сохранилась в некоторых башнях. Лестница представляла собой две плахи (тетивы) с врезанными в них ступенями.

Существенным дополнением в крепостных сооружениях были всевозможные запорные устройства. При строительстве крепостей подсчитывали не только количество бревен, плах и драниц, необходимых для башен и стен, но и сколько «понадобитца каких железных крепостей в проезжие башни к воротам и в малые воротца замков и засовов и крюков и пробоев» .

28, 29 Бойницы пушечного боя

Деревянные крепости сами по себе были мощными оборонительными сооружениями. Но вместе с ними, согласно царским наказам и грамотам, ставились и «всякие острожные крепости». Как правило, градодельцам вменялось в обязанность не только острог поставить, но и «рвы покопать, и надолбы поделать и всякими крепостьми укрепить» . При передаче города во время смены воевод обязательно осуществлялся не только осмотр стен, башен и наряда в них, но и отмечалось, сколько «около острогу рвов и иных каких крепостей великих». Так, при осмотре в 1659 году Тюмени воеводой Андреем Кафтыревым было обнаружено, что «ров де из города осыпался, а иные засорены, да и заострожной де ров от степи местами засыпан навозом, и крепостей никаких нет» . В ответ на воеводскую отписку последовал царский указ, которым было велено «за острогом ров вычистить и крепости поделать». Причем делать все это рекомендовалось летом, «не в деловую пору, чтоб пашенным крестьяном однолично в том большие тягости и налоги не было» .

По-видимому, такая работа была для жителей городов в тягость, так как рвы часто оползали и засорялись, а деревянные надолбы гнили. В той же Тюмени очередной воевода, Михайло Квашнин, осматривая в 1679 году укрепления города, обнаружил, что острог во многих местах погнил, «и надолб нет, и ров не копан». И так было во многих русских городах.

Под термином «всякие крепости» подразумевались искусственные защитные устройства в виде рвов, земляных валов, надолбов, «чеснока» (ил. 30, 31). В сочетании друг с другом все они представляли довольно значительные и часто неприступные искусственные препятствия. Очень подробно такая система дополнительных устройств показана в отписке Онуфрия Степанова о нападении богдойских войск в 1655 году на Комарский острог, вокруг которого был выкопан ров, «а круг того рву бит чеснок деревянной, а круг того чесноку деревянного бит чеснок железной стрелной опотайной... а в остроге были исподней и верхней бои, а внутрь острожной стены засыпали хрящем с нижнего бою и до верху от пушечного бою» . На случай «навального приступу» к острогу было приставлено «судовое дощеничное деревье высокое», для устройства лестниц, а на остроге «кладены» катки. Богдойцы, перейдя к приступу, «у того деревянного чесноку щиты поставили, и на том железном чесноку многие богдойские люди кололися и итти к острогу не могли от того железного чесноку к стене» .

Искусственные препятствия возводились не только вокруг крепостных стен. В русском крепостном деревянном зодчестве XVI-XVII веков они нашли широкое распространение в системе засек, соединявших отдельные укрепления, сторожевые посты и редуты. Размеры и масштабы искусственных препятствий свидетельствуют об их значимости в общей системе оборонительных сооружений. Они представляли собой укрепленные линии на подступах к границам городов и Русского государства в целом. Искусство устройства их было таким же высоким, как и возведение самих крепостей.

Крепости бастионного типа XVI-XIX веков
Часть 1

Предисловие
Не уходя особенно в глубину веков и в подробности, заметим, что на протяжении длительного времени крепости представляли собой систему высоких каменных или деревянных стен, подкрепляемых башнями. Наглядные образцы таких крепостей это, например, Московский и Новгородский кремли. По сходным схемам строились и замки Средневековой Европы.

Однако, сначала само появление, а затем и развитие артиллерии, развитие способов и методов ведения боевых действий привели к тому, что примерно ко второй половине XV века такие крепости перестали отвечать задачам обороны и оказались слишком уязвимыми. Это привело к появлению новых систем крепостных сооружений. Так в 1527 году немецкий инженер А.Дюрер предложил т.н. систему ронделей или бастий, т.е. особой формы боевые сооружения соединяемые стенами (куртинами). Постепенно бастии развились к началу XVI векf в бастионы.

Вот на них то мы и остановимся поподробнее. Заметим только, что развитие артиллерии и связанный с этим переход к крепостям бастионного типа очень существенно повлияли на внутриполитическую обстановку в странах Европы. Старые феодальные замки и крепости уже не могли противостоять новым средствам вооруженной борьбы, а крепости бастионного типа стоили очень дорого. Позволить себе строить крепости, способные противостоять нападениям воинственных соседей, могли только очень крупные феодалы (короли). Король теперь становился не старшим среди равных как прежде, а самодержавным правителем страны. Это повлекло за собой утрату самостоятельности мелкими и средними феодалами (герцогами, графами, баронами). Прежде громкие титулы, говорившие об их независимости, теперь становились лишь свидетельствами их благородного происхождения.
Конечно, многие средневековые замки и крепости не обязательно перестраивались в укрепления бастионного типа. Они долго сохранялись там, где по условиям местности невозможно было подтянуть артиллерию и осуществить постепенную атаку. Например, замок на вершине горы или на острове, в заболоченной местности.
Немало замков сохранилось просто как резиденция того или иного аристократического семейства, не имея при этом значения как оборонительного сооружения.

Конец предисловия.

Итак.

Крепость бастионного типа представляла собой достаточно крупное замкнутое фортификационное сооружение, состоящее из определенного количества бастионов, соединенных между собой куртинами (стенами). Высокие башни в таких крепостях отсуствует. Кроме того, в систему входили рвы и равелины (сооружения треугольной формы, прикрывавшие куртины, которые являлись наиболее уязвимыми местами крепости).

На рисунке слева показан фрагмент крепости бастионного типа проекта 1599 года итальянского военного инженера Франческо де Марки, который можно считать типовым. Так или иначе, но во всех крепостях бастионного типа мы обнаруживаем признаки проекта де Марки.

На рисунке обозначены:
1. Бастионы.
2. Куртина.
3. Крепостной ров
4. Равелин.
5. Укрытый путь.
6. Гласис.

Тут требуется пояснить, что гласис это земляная насыпь высотой около 2 метров и которая имеет крутой откос со стороны крепости и очень пологий в направлении в поле. Гласис уходит в поле на расстояние от нескольких до нескольких десятков метров. Поверхность гласиса совершенно ровная и гладкая. Солдатам противника здесь укрыться негде.

Укрытый путь это промежуток между крутым откосом гласиса и краем рва. Ширина его порядка 5-15 метров. В укрытом пути располагаются стрелки обороняющихся, а иногда и пушки небольших калибров. Укрывшись за крутым откосом гласиса стрелки первыми открывают огонь по приближающемуся противнику. Обычно, если противник достиг гласиса и есть риск, что он захватит гласис (как тогда это называлось - "венчает гласис"), то стрелки обороняющихся на укрытом пути спускаются в ров и уходят внутрь крепости. Обычно через входы, специально устроенные в куртинах.

Равелин по своему строению сходен в бастионом, но значительно проще. На нем также располагаются стрелки, но его основное предназначение это своими стенами препятствовать артиллерии противника разрушать куртину поскольку куртина перпендикулярна направлению стрельбы пушек атакующих, а стенки равелина находятся под углом и могут отражать ядра.

Если провести разрез через равелин и куртину, то получается вот такая картина (см. рисунок справа):
1. Гласис.
2. Укрытый путь.
3. Площадка для пушки на укрытом пути.
4. и 6. Ров.
5. Равелин в разрезе.
7. Куртина.
8. Бастион.

Основными оборонительными сооружениями крепостей бастионного типа, являлись, естественно, бастионы. Существовало довольно много проектов бастионов и описать их все в статье невозможно. Остановимся лишь на одном-двух типах.

Устройство бастиона и названия его элементов хорошо видны из рисунка слева. В точке схождения фасов на рисунке показана караульная будка.

Орудия, установленные на фасах, и мушкетеры, размещенные на фасах, предназначены для ведения огня по противнику, наступающему с поля. На фланках располагаются мушкетеры и иногда одна-две пушки для ведения огня вдоль куртин с целю уничтожения противника, спустившегося в ров, а также для защиты соседнего бастиона.

Следует заметить, что мушкеты были основным огневым средством бастионов. Считалось, что на дальностях до 200 метров мушкетный огонь был более эффективен, нежели огонь пушек. Дело в том, что с бастиона пушки могли стрелять только ядрами, поскольку впереди в укрытом пути также располагались мушкетеры. Огонь пушек картечью поражал бы и своих стрелков в укрытом пути. А поражающие возможности пушечного ядра немногим больше, нежели мушкетной пули. Я имею в виду стрельбу по пехоте противника в поле.

Как уже было сказано выше, конструкции бастионов были довольно различные.

Существовала конструкция бастиона, не имеющего горжи. Он опирался на куртину сразу своими фланками, которые были не перпендикулярны своим фасам, а примыкали к ним по некоторым тупым углом.

На рисунке справа показан бастион такого типа. Стрелками показаны направления стрельбы с соседнего бастиона. Ясно видно, что соседний бастион держит под обстрелом весь ров до начала левого фаса бастиона. Таким образом смежные бастионы прикрывают фасы своих соседей и куртину между ними.

От автора. Хотелось бы отметить, что предшественники бастионов, которые назывались ронделями или бастиями, имели полукруглую форму и по сути дела представляли собой те же средневековые башни, только как бы утопленные в стену и меньшей высоты (равной или почти равной высоте стены). Их основной недостаток заключался в том, то каждая пушка могла вести огонь только в своем секторе. Т.е. было невозможно сосредоточить огонь нескольких пушек по одной цели.

Разумеется, в каждом конкретном случае конструкция крепости могла отличаться от, скажем так, "стандарта" . Во внимание принималась данная местность, ранее созданные здесь сооружения, задачи, возлагаемый на крепость и целый ряд других факторов. В Европе невозможно найти даже двух совершенно одинаковых крепостей.

Заметим, что крепости небольших размеров назывались фортами или цитаделями.

Приведем пример такой небольшой крепости. Это форт Puymaure близ города Гап в южной Франции, построенный инженерами Эрколе Негро и Джин Саррэзин в 1580.

Здесь мы видим обычный бастион (1), соединенный куртиной (2) с бастионом (3). В куртине имеются входные ворота, прикрытые равелином (4).
Бастион (3) имеет только два фаса и и только один правый фланк . Левым фасом он примыкает к бастиону (5).
Бастион (1) своим правым фасом через куртину (7) примыкает к полубастиону (6), который своим удлиненным правым фланком (что дает основание называть его не бастионом, а полубастионом) соединяется с полубастионом (8).
Бастион (5) соединен с полубастионом (8) длинной изломанного начертания куртиной (4), поскольку эта сторона форта вплотную примыкает в горам и этого направления ожидать атаки не приходится.
Во дворе форта располагаются казармы, офицерские дома, цейхгаузы для пороха, ядер, продовольствия и другого имущества.
Разумеется, форт окружен рвом и имеет укрытый путь (9).

От автора. К вопросу о сухих рвах, и рвах, заполняемых водой. Очень многим любителям истории фортификации представляется, что ров с водой это обязательный элемент крепости, что, мол, вода это надежное препятствие. Да, существует немало крепостей с "мокрыми" рвами. Однако, это всякий раз диктуется условиями местности. Например, в Голландии, где очень высокий уровень грунтовых вод, местность плоская и очень бедна высокими местами, а часть территории вообще лежит ниже уровня моря, крепости, как правило имеют рвы с водой,
Но в большинстве случаев европейские крепости располагались на господствующих высотах, во рвы которых воду приходилось бы закачивать насосами, что нецелесообразно, а по большей части и невозможно. А если принимать во внимание, что атакующие никогда не врывались в крепость, спустившись в ров, а оттуда поднявшись на вал по лестницам (как это любят показывать в батальных кинокартинах), поскольку это просто самоубийственно, то вода вообще оказывается совершенно ненужным элементом.
К тому же стоячая вода во рвах считалась вредным обстоятельством, поскольку подмывала земляные валы, просачивалась в подземные сооружения, создавала неблагоприятные для здоровья гарнизона условия (сырой нездоровый воздух, комары и другие насекомые. Поэтому при строительстве крепостей обычно во рвах предусматривался дренаж для отвода дождевой и грунтовой воды.

Конструкций бастионов существовало довольного много и каждая конструкция обладала определенными достоинствами и недостатками. С течением времени конструкции бастионов совершенствовались и улучшались.

Родоначальниками бастионной крепостной системы считаются итальянские инженеры, которые предложили эту систему еще во второй половине XV века. К концу XVI века итальянская школа стала утрачивать свое влияние. В других странах Европы появились инженеры, которые, беря за основу итальянскую систему, стали предлагать свои проекты, более отвечавшие меняющимся представлениям об обороне и наступлении и национальному менталитету.

Отцом бастионной фортификации Франции считается Жан Эррард (1554-1610), разработавший один из первых типов французских бастионов и написавший большой трактат о бастионных укреплениях.

На рисунке справа: бастион Эррада обр. 1594 года. Для бастиона характерно то, что фасы располагаются по углом 90 градусов друг к другу, а фланки сильно завернуты вовнутрь. Бастион обеспечивал вполне удовлетворительно размещение стрелков для сосредоточенной стрельбы в поле, но загнутые вовнутрь фланки обеспечивали лишь обстрел рва вдоль куртины и лишь частично фас соседнего бастиона. Фактически, вражеские солдаты, сумевшие проникнуть в ров, оказывались почти в полной безопасности. Их было возможно уничтожить лишь с помощью ручных гранат (небольших разрывных ядер бросаемых со стен вручную). Самым главным недостатком было то, что бастион имел мертвую зону по исходящему углу, а соседние бастионы прикрыть эту зону своим огнем не могли.

На схеме слева показаны голубым мертвые зоны.

От автора. Впрочем, для конца XVI века этот недостаток не был особенно критичным, поскольку методы постепенной атаки еще не были разработаны и атакующие шли на штурм крепости по открытому полю, проделав предварительно одну или несколько брешей в крепостных стенах.

Эррард в своей системе делал основной упор на мушкетный огонь, а не на артиллерию. Очевидно исходя из того, что в этот период пушки были дефицитом и их не могло быть много в крепости. Исходя из этого, длина куртины не должна была превышать 240 метров (предельная дальность мушкетного выстрела). Он же предложил защищать куртины равелинами и иметь перед крепостным рвом укрытый путь и гласис.

Бастионная система Эррада была усовершенствована Антуаном Де Вилль (Antoine De Ville) (1596-1656) во времена правления короля Людовика XIII. В 1628 году он написал большой труд по своей системе бастионной фортификации, который стал основой для строительства бастионных укреплений в XVII веке.

Прежде всего, его система строго соотносила размеры и геометрию фортсооружений с поражающими возможностями огнестрельного оружия и пушек того времени.

На рисунке слева:типовой форт системы де Вилля.

Фасы бастиона сходятся не под прямым, а скорее под тупым углом и завершаются закруглениями, называемыми орильонами (5). Фланки (6) примыкают к фасам почти под прямым углом. К тому же они стали двухэтажными, что обеспечивает двухъярусный фланкирующий огонь. При этом орильоны (5) закрывают фланки (6) от огня противника. Гласис (1) стал обязательным элементом системы. На укрытом пути (2) появились орудийные площадки (12). Контрэскарпная стенка обязательно одевается камнем и с нее оборудуются каменные ступени (8) для спуска, уходящих внутрь крепости стрелков. Ров (3) получил кювет (дренажную канаву) (11) для отвода дождевой воды из рва.(3) .

Цифрами 9 обозначены аппарели, ведущие с бастиона во двор коепости (10), цифрой 7 одна из куртин. Сами куртины земляные, но передняя стенка одета камнем.

В целом бастионная система де Вилля показана на схеме справа:

Равелины (укрепления несколько схожие с бастионами, но существенно меньше и не замыкаются между собой стенками) теперь обязательный элемент бастионного фронта. Их основная задача прикрывать куртины. Кроме того, будучи вынесенными вперед, они затрудняют атакующим приблизиться в бастионам.
Красными стрелками показаны директрисы огня. Достаточно очевидно, что такая система бастионных фланков обеспечивает не только фланкирующий огонь вдоль куртины, но и прикрытие огнем фасов бастионов. С бастионов же простреливается ров перед равелином.

Еще одним выдающимся военным инженером был Блез Франциск де Паган (Blaise Franзois de Pagan) (1604-1665). Он предлагал глубокий ров, который давал крепостному валу высоту приблизительно 8 метров, чтобы противостоять использованию противником лестниц. Другими важными предложениями Пагана были внешние укрепления: контргардия и равелин типа редюит (своего рода укрепление). Внешние укрепления могли также быть соединены, чтобы сформировать полную и сплошную линию укрепления.

Однако его проекты и предложения едва ли были где то использованы на практике. Поэтому подробно останавливаться на его бастионной системе не будем. Заметим только, что де Паган предложил насыпать внутри бастионов и равелинов кавальеры (возвышенные площадки), что фактически делало бастионы двухэтажными, перед бастионами устраивать нечто вроде развернутых равелинов, называемых контргардией.

Конечно, эти предложения значительно увеличивали оборонительные возможности крепостей, но более чем вдвое увеличивало их стоимость и требовало значительно более крупных гарнизонов. очевидно поэтому предложения Пагана не были нигде осуществлены.

Вообще, самым известным военным инженером Франции, оказавшим самое большое влияние на строительство крепостей бастионной системы был Себастьян Ле Престре де Вобан (Sébastien Le Prestre de Vauban) (1643-1707). Его влияние распространилось буквально на все крепостное строительство в Европе на протяжении XVII-XVIII и до начала XIX века, хотя считать его автором бастионной системы не приходится. Он лишь довел до совершенства ранее существовавшие до него бастионные системы.

В целом конструкции бастионных крепостей достигают предела своего совершенства примерно во второй половине XVII века.

Традиционно военные инженеры усматривают в крепостном творчестве Вобана три т.н. "системы" укреплений, хотя в действительности Вобан никогда их не разрабатывал и не теоретизировал. Он просто всякий раз подходил к строительству новой крепости или перестройке существующей творчески, исходя из условий местности, предполагаемых задач обороны и боевых возможностей вероятного противника. Эти три вобановские системы усматриваются последователями из-за того, что всякий раз Вобан использовал наиболее приемлемый для конкретной крепости набор элементов крепостных сооружений.

Проще говоря, он использовал созданные его предшественниками системы бастионных укреплений и их элементы, сочетая одновременно несколько систем в одной крепости для того, чтобы получить наиболее подходящие результаты.

Итак, рассмотрим элементы бастионной крепости, которые его последователи относят к т.н. "первой системе бастионного фронта де Вобана. Такие бастионные фронты можно обнаружить в нескольких крепостях, построенных Вобаном.

Первая система Вобана

Эта первая вобановская система синтез систем де Вилля и де Пагана. Рассмотрим фрагмент крепости, построенной Вобаном, и относимой его последователями к"первой системе Вобана".

Здесь мы видим, что правый бастион (выделен красным) обладает кавальером (площадка внутри бастиона, делающая его двухэтажным). Это явно бастион стиля де Пагана.

Левый бастион (выделен зеленым) носит признаки системы де Вилля.

Куртина, имеющая входные ворота прикрыта теналью, или как ее еще называли контргардией и дополнительно равелином..

Укрытый путь имеет в изломах площадки для размещения пушек, что также было придумано до Вобана.
Что же здесь собственно вобановское? Прежде всего, увеличенный в размерах равелин. Теперь это более мощное оборонительное сооружение, лучше защищающее куртину, нежели равелины прежних систем. Фасы и фланки равелина лучше прикрыты огнем бастионов. тыл равелина защищен огнем с тенали. Сама теналь прикрыта огнем фланков бастионов. Укрытый путь поделен на отрезки с помощью траверс (короткие перпендикулярные земляные валы). Это защищает стрелков на укрытом пути от анфиладного (продольного) огня противника.

По этой или примерно этой схеме де Вобан построил цитадели Лилля, Байонна, крепости городов Сан-Мартин-де Рю, Бле, Мондуса, Мон-Луи. Элементы этой схемы просматриваются еще в ряде крепостей.

От автора. Еще раз хочу подчеркнуть, что невозможно отыскать двух совершенно одинаковых крепостей, построенных по типовому проекту, как строят нынче целые города. Строители всякий раз должны были приспосабливаться к особенностям местности, наличию строительных материалов, защищенности крепости естественными препятствиями (река, болото, горы, лес), численностью возможного гарнизона, артиллерии, использовать ранее возведенные укрепления.

Признаки и характерные элементы той или иной схемы, системы можно лишь угадывать.

И при всех достоинствах этой схемы, она страдала общим недостатком, присущим всем прежним системам. Он состоял в том, что что крепостная ограда (бастионы с куртинами) уподоблялась дамбе, защищающей город от наводнения. Достаточно было противнику взять один бастион, как смежные бастионы утрачивали защиту с флангов, попадали под огонь противника, ведущегося с захваченного бастиона и вскоре тоже оказывались захваченными.
Вобан в общем то знал этот присущий старым системам органический недостаток и при штурме вражеских крепостей он обычно вел постепенную атаку на один или два бастиона, а на остальные только имитировал атаку, вводя противника в заблуждение относительно направления главного удара.Тем самым он создавал преимущество в численности личного состава и артиллерии в нужном месте в нужное время, и довольно быстро добивался успеха.

От автора. Вот это и есть суворовское "Воевать не числом, а умением". Этот постулат великого полководца к сожалению, многими понимается совсем неправильно. Они думают, что победы можно достигнуть за счет отличной выучки солдат, когда "один боец стоит десятерых", а командиры сплошь великие тактики и отважно идут в бой впереди своих "орлов" на превосходящих численностью врагов и лихо разбивают их, используя свою храбрость и отличные боевые качества.
Увы, кадровая армия, состоящая из офицеров довоенной выучки и солдат, прошедших полноценное трехлетнее обучение, в любой войне тает в первые месяцы. в обеих армиях. Дальше приходится воевать теми, кого сумели наскрести в тылу и кто прошел сжатый курс подготовки. Максимум 9 месяцев. Ну, артиллеристы немного дольше.
Кстати, почему никто не задумывается - почему Люфтваффе, укомплектованное в 1941 сплошь асами, сбивавшими за один вылет по пять-десять советских самолетов (если верить писаниям тех же Зефирова, Куровски) быстро утратили господство в воздухе уже к зиме 1941-42, и к воздушной битве над Кубанью советские летчики воевали с ними на равных? А затем и вовсе летчики Геринга стали "мальчиками для битья" и терпеть одно поражение за другим? Почему Люфтваффе не смогла организовать истребительное прикрытие воздушного моста на Сталинград?
Да просто потому, что действительные асы (кадровые летчики) были перебиты в первые месяцы, а дальше уровень подготовки тех и других летчиков стал равным, и все стало решать преимущество в численности самолетов в воздухе. При этом советская промышленность производила машин столько, сколько надо, а германская сколько могла.

Вторая система Вобана.

В этой схеме Вобан разделил оборонительные сооружения на два эшелона. Первый или передовой эшелон, называемый enceinte de combat (боевая линия) представлял собой кроме обычных гласиса и укрытого пути бастионы, которые не соединялись между собой куртинами. Выделен первый эшелон на рисунке голубым цветом. Между бастионам размещены тенали, перед которыми находятся равелины.
Промежутки между бастионами и теналями очень узкие. Красными стрелками показаны директрисы огня для прикрытия фасов бастионов.

Второй эшелон, называемый enceinte de sureté (линия безопасности) выделенный на рисунке сиреневым цветом, представлял собой сплошную куртину с расположенными позади бастионов прочными каменными капонирами. Куртина и капониры выше сооружений первого эшелона, что позволяет держать под огнем эти сооружения, буде они захваченными противником.
Таким образом, захват противником любого бастиона или даже двух-трех, не означал падение всей линии обороны. Противнику еще предстояло штурмовать куртину.
В капонирах располагалась защищенная артиллерия, позволяющая обстреливать как лежащие впереди сооружения, так и вести огонь вдоль куртины. Директрисы огня капониров показаны синими стрелками.

На рисунке справа: разрез капонира. Хорошо видны пушечный каземат с амбразурой и дымовыводящими каналами, а также коридор.

На рисунке слева: общий вид капонира.

От автора. Думается, что после внимательного прочтения этой статьи, читатели, кто имеет возможность посещать Европу и осматривать старые крепости, будет делать это с куда большим интересом, поскольку, они будут понимать что это за сооружения и для чего они служили, а не бродить бессмысленно во рвах, подниматься на бастионы, размышляя о попусту потраченном времени. Ведь с уровня человеческого роста трудно разобраться в чем то, а подняться над крепостью обычно невозможно.

При всех ее достоинствах, эта вторая схема Вобана имела очень высокую стоимость и не нашла широкого применения. Исследователи относят к этой системе лишь крепости Олерон, Безансон, Ландау и Бельфор.

Третья система Вобана.

Собственно, третья система была лишь усовершенствованной и усиленной второй системой.

Куртина получила ступенчатое начертание (выделено красным), что улучшило условия обстрела второго (тылового) рва, а равелин перед теналью получил позади себя небольшой редут. Это затрудняло противнику действия, если им удалось захватить равелин.

Единственной крепостью, созданной по третьей, невероятно дорогой системе Вобана стала крепость Неф-Бризах, построенная в 1698 году.

От автора. Автору этих строк вместе со своим соавтором Мартыненко Юрием довелось посетить этот удивительно красивый городок в июне 2016 года. От крепости сохранилась полностью ограда с бастионами и куртинами. Внутри крепостные вспомогательные здания (цейхгаузы, пороховые и продовольственные склады и т.п. давно заменены жилыми. Вся крепость в диаметре чуть больше 1 километра.

Ряд исследователей вообще не считают это третьей системой Вобана, поскольку так была построена единственная и очень небольшая по размерам крепость. Даже не крепость, а большой форт.

Сам Вобан никогда не теоретизировал своих проектов и не делил их по схемам. Он просто приспосабливал геометрию укреплений к конкретике данной местности и данной крепости. Поэтому, сложно и даже невозможно распределить по вышеприведенным схемам все 33 вновь построенных им крепостей и более 300 перестроенных.

На авторском снимке (июнь 2016).: слева то, что на рисунке выше обведено синей линией. Мы видим куртину, ее излом с амбразурой для обстрела рва и в отдалении бастион. Справа видна часть равелина. Это крепость Неф-Бризах во Франции

Декабрь 2016

Источники и литература

1.J.-D. G. G. Lepage Vauban and the French Military Under Louis XIV. Publishers North Carolina 2009.
2. P.Griffith, P.Dennis. The Vauban Fortifications of France. Osprey Publisching. New-York. 2006.
3. В.В. Яковлев. История крепостей. АСТ. Полигон. Санкт-Петербург. Москва. 2000г.
4. И.Ремезовъ. Книга о атакъ и оборонъ кръпостей изданная чрезъ господина де Вобана. Санктпетербургъ 1744
5. Личный фотоархив Веремеева Ю.Г.
6. Личный фотоархив Мартыненко Ю.И..

Классическая крепость состояла из башен (круглого или квадратного сечения), соединённых крепостной стеной с бойницами. Крепость была основой каждого город. С незапамятных времен славяне строили их для защиты своих городов. Недаром скандинавы называли славянские земли страной крепостей, что звучало как Гардарики. Да и сами слова город, град в IX-XVII веках были синонимами слова "крепость". На Руси традиционно называли городом любое поселение, обнесенное крепостной стеной. Первые крепости славян были деревянные и достаточно примитивными, что тем не менее вполне соответствовало уровню военного искусства того времени и обилию материла, богатым плотницким традициям и скорости возведения.

Введение……………………………………………………………………………………………..……2

1. Достоинство деревянных крепостей………………………………………………………………….3

2. Устройство и детали русских деревянных крепостей……………………………………………….4

3. Симбирский кремль и деревянные крепости 17 века………………………………………………10

Работа содержит 1 файл

Министерство образования Российской Федерации Алтайский Государственный Технический университет им И.И. Ползунова Кафедра Теории и Истории Архитектуры

Реферат

Деревянные крепости 16-17 вв.

Выполнила: Герфанова Арина

студентка Гр. Дас -71

Проверила: Алешина О.С.

Барнаул 2010

Введение………………………………………………………… …………………………………..……2

1. Достоинство деревянных крепостей……………………………………………………… ………….3

2. Устройство и детали русских деревянных крепостей……………………………………………….4

3. Симбирский кремль и деревянные крепости 17 века………………………………………………10

Введение

Кре́пость - укреплённый оборонительный пункт. Крепостью называют как одиночное оборонительное строение, так и комплекс строений. Как правило, это обнесённая крепостной стеной территория, в которой находится постоянный гарнизон, с большим запасом продовольствия и вооружения, для пребывания в долговременной осаде. Лишь с изобретением новых видов вооружения и применением новой тактики ведения боя значимость крепостей как основных оборонительных пунктов ослабела. К первым крепостным сооружениям можно отнести земляные валы, ряды из частокола, которым огораживались небольшие поселения. Некоторые первобытные крепости устраивались на холмах, позднее перед крепостной стеной появляются рвы с водой. С развитием военного дела и строительства, крепости меняли очертания. Классическая крепость состояла из башен (круглого или квадратного сечения), соединённых крепостной стеной с бойницами. Крепость была основой каждого город. С незапамятных времен славяне строили их для защиты своих городов. Недаром скандинавы называли славянские земли страной крепостей, что звучало как Гардарики. Да и сами слова город, град в IX-XVII веках были синонимами слова "крепость". На Руси традиционно называли городом любое поселение, обнесенное крепостной стеной. Первые крепости славян были деревянные и достаточно примитивными, что тем не менее вполне соответствовало уровню военного искусства того времени и обилию материла, богатым плотницким традициям и скорости возведения.

Достоинство деревянных крепостей

Деревянные крепости, защищавшие важнейшие города и дороги, стали костяком обороны Московского государства, густой сетью покрывавшие Россию от Дальнего Востока до Швеции. Особенно много деревянных крепостей было на юге, где они служили ячейками многочисленных укрепленных линий и засечных черт, преграждавших дорогу крымским татарам в центральные уезды России. В отечественной истории сохранилось немало случаев, когда неприятель, вооруженный самыми современными по тем временам стенобитными орудиями, неделями в бессильной ярости топтался у обгорелых стен того или иного деревянного городка и в конце концов с позором удалялся. В художественно-эстетическом отношении деревянные крепости почти не уступали каменным. О том, какое впечатление производили они на современников, рассказано в дневнике антиохийского архимандрита Павла Аллепского (1654). Вот что пишет он о Севской крепости (недалеко от Брянска): "Крепость великолепна, с чрезвычайно прочными башнями и с многочисленными большими пушками, размещенными одна над другой, с широкими и глубокими рвами, скаты которых обложены деревом, с деревянною двойною стеной. Мы дивились на эти укрепления и постройки, ибо эта крепость прочнее каменной: и как могло быть иначе, когда это крепости царские и укрепляются постоянно. Затем нас ввезли во вторую крепость, также со стенами, башнями, рвами, потом в третью, которая еще больше, крепче и неприступнее первых двух; в ней есть потаенная дверь, через которую сходят к ее большой реке черпать воду, ибо крепость стоит на верху высокого холма..." Деревянные крепости можно очень быстро построить, и в этом одно из главнейших их достоинств. Даже небольшую каменную крепостицу нужно строить несколько лет, в то время как возведение большой деревянной крепости за один сезон, а то и меньше, было делом обычным. Например, в 1638 году во время фортификационных работ в Мценске крепостные стены Большого острога и Плетеного города общей протяженностью около 3 километров с 13 башнями и почти стометровый мост через реку Зушу возвели всего за 20 дней (не считая времени, потраченного на заготовку леса). На театрах военных действий и в районах, где строительство было небезопасно из-за возможного нападения неприятеля, широко применяли метод сборного строительства. Папский посланник так описал поразивший его военно-технический прием: "После того, как инженеры предварительно осмотрели места, подлежащие укреплению, где-нибудь в довольно далеком лесу рубят большое количество бревен, пригодных для таких сооружений; затем, после пригонки и распределения их по размеру и порядку, со значками, позволяющими разобрать их и распределить в постройке, спускают вниз по реке, а когда они доедут до места, которое намечено укрепить, их тянут на землю, из рук в руки; разбирают знаки на каждом бревне, соединяют их вместе и в один миг строят укрепления, которые тотчас засыпают землей, а в то время являются и их гарнизоны". Подобным образом во время похода на Казань весной 1551 года построен город Свияжск. Крепостные стены протяженностью около 2,5 километра, множество домов, складов и церквей были возведены всего за месяц. А в годы Ливонской войны сборным методом около Полоцка "с неслыханной быстротой" поставили несколько русских крепостей: Туровлю, Сушу, Красну, Козьян, Сокол, Ситну, Улу, Копие.

Устройство и детали русских деревянных крепостей

Время возникновения на Руси первых укрепленных пунктов относится к IX веку, то есть к тому времени, когда хозары стали уже бессильны выдерживать натиск хлынувших с востока печенегов, которые в середине IX века настолько близко подошли к Киеву, что начали грозить торговле славян и последние, не надеясь более на хозар, были вынуждены сами приняться за охрану своих торговых центров и соединявших их путей сообщения. Поэтому первые указания на существование укрепленных пунктов встречаются в самом начале наших летописей; так, в рассказе о княжении Рюрика Нестор говорит: И принял власть свою Рюрик один и пришед к Ильменю и сруби город над Волховым и прозва Новгород и ceдe ту и княжа, раздал волости мужем своим и городы рубити овому Полотеск, овому Ростов, другому Белоозеро. Насколько крепки были города и как долго они могли выдерживать осаду, указывает следующее место летописи: Ольга же устремися со сыном своим на Искоростенъ град, яко те бяху убили мужа ее, и ста около со сыном своим, а Деревляне затворишась в граде и боряхусъ крепко из града: ведаху бо яко сами убили князя, и на что ся предати. И стоя Ольга лето, и не можаше взяти град... В дальнейшем летописи пестрят упоминаниями о различных укрепленных пунктах, называя их «городами, городками, детинцами, кремлями, острогами и т.д.», причем названиям этим отвечали определенные виды фортификационных сооружений. А именно: городом («градом») назывался каждый заселенный пункт [По определению Ф. Ласковского. Смотри его «Материалы для истории инженерного искусства в России». С.-Петербург. 1885 г.], который для охраны его от вражеских нападений был окружен укреплением в виде земляных валов, каменных или деревянных (но непременно венчатых) стен. «Понятие о городе, - говорит Ф. Ласковский, - как о жилом месте и об укреплениях, его ограждавших, совершенно сливались между собой; город не мог быть без оборонительной ограды, с уничтожением ее он терял значение и самое название города; с другой стороны, сооружая одну из вышеупомянутых оград на месте ненаселенном, в видах собственной обороны какого-либо пункта, всегда придавали ему, независимо от гарнизона, поселение, которое давало этому пункту жизнь, а вместе и значение города в гражданском быте государства». Небольшие заселенные пункты обносились одним кольцом таких стен и, вероятно, к такого рода пунктам относилось собственно название «городка» или «городца», хотя, по-видимому, летописцы и не особенно строго разграничивали эти понятия, называя иногда относительно большие города «городками» или «городцами», а незначительные по населению пункты - «городами». Большие города или имели несколько примыкавших друг к другу колец укреплений, или несколько концентричных колец. Как тот, так и другой вид расположения укреплений не представляли собой заранее обдуманной системы, но просто являлись следствием увеличения числа гражданских сооружений города, возникавших вне первоначальной линии укреплений и требовавших для их охраны устройства новой линии укреплений. В случае концентричного расположения стен или валов каждая часть города вместе с окаймлявшим ее кольцом стен носила особое название: центральная часть называлась первоначально «детинцем», «днешним градом», а впоследствии - «кремлем» или «краником»; наружные кольца города с их стенами назывались «окольным градом, охабнем кромом или кромьным градом». Укрепленные пункты, ограды которых были не венчатые, а состояли из тына с заостренными верхушками бревен, назывались «острогами», причем если в таких пунктах имелось постоянное население, то такие остроги назывались «жилыми», а «стоялыми» острогами назывались такие, которые только временно вмещали в себе гарнизоны, посылавшиеся в них лишь на время военных действий. В более глубокой древности остроги, вероятно, устраивались в большинстве случаев без башен, но впоследствии башни стали делать постоянно, причем если замкнутая линия тыновой ограды имела не более четырех башен, то такое укрепление сохраняло название острога; если же число башен превышало четыре, то тогда укрепление получало название «города». Такой терминологии придерживался, по крайней мере, Семен Ремезов, составивший в 1701 году свою «Чертежную книгу Сибири», в которой имеется много изображений различных укрепленных пунктов Сибири, являющихся весьма ценными для истории древнерусской фортификации. Приводим четыре чертежа из этой книги (рис. 88, 89, 90 и 91), на которых ясно видна не только конструкция стен и башен, но также названия укрепленных пунктов, указывающие на терминологию «городового дела» [«Городовое дело» - фортификация] в XVII в. Упомянутый труд Семена Ремезова не является единственным источником древней письменности и картографии, в котором мы находим изображения старорусских военных сооружений. Такие изображения встречаются в уже знакомых нам трудах Адама Олеария (рис. 92 и 93), Мейерберга (рис. 94 и 95) [На 95-м рисунке изображен Иверский (Валдайский) монастырь, крепкие стены которого имели целью не только ограждать иноков от вторжения к ним внешней, мирской жизни, но и служить оплотом при нападении врагов, так как большинство наших монастырей представляло собой серьезные укрепленные пункты и братии этих монастырей нередко приходилось поверх ряс надевать кольчуги и менять клобуки на шеломы], а также в альбоме Эрика Пальмквиста - члена шведского посольства, бывшего в московском государстве в 1673 г. Однако, все такие изображения дают более или менее ясное представление лишь об общем виде или плане того или иного укрепленного пункта, позволяя только догадываться о деталях устройства стен или башен, и лишь у одного Пальмквиста имеется изображение разреза стены и башни города Торжка (рис. 96). Тем не менее мы не лишены возможности составить себе полное представление о деталях устройства деревянных сооружений древней Руси, так как еще недавно существовали остатки таких сооружений в Сибири, например, в Красноярске, в Илимске, в селении Братском [Иркутской губернии] и т. д., а остатки Якутского острога существуют и по настоящее время. В нашу задачу не может входить изучение чисто фортификационных вопросов, как-то: рассмотрение общих планов фортификационных сооружений, вопросов наивыгоднейшего размещения башен и устройства земляных сооружений, - мы познакомимся только с устройством отдельных и притом главных частей оборонительных сооружений: с устройством тынов, венчатых стен и башен, то есть с областью древнерусской военной архитектуры, а не фортификации. Менее всего конструктивных затруднений при их устройстве представляли тыновые ограды, которые поэтому вошли, вероятно, в употребление значительно ранее оград рубленых, то есть венчатых. Когда именно появились впервые тыновые ограды, в точности неизвестно, но упоминания об острогах встречаются в летописях при описании событий, относящихся к первой половине XII века. Основываясь на некоторых летописных рассказах, можно предположить, что тыновые ограды различались, главным образом, по высоте, а именно, если тын устраивался для образования стен острога, то его делали значительной высоты (от 2-х до 3-х саженей), так как его вкапывали или непосредственно в грунт за рвом (рис. 97а), или в невысокий вал, образованный землей, вынутой из рва (рис. 976). Если же тын предназначался лишь для усиления земляного укрепления, валы которого сами имели значительную высоту (рис. 98), то он делался невысоким, играя лишь роль бруствера, то есть прикрытия для защитников, а не главной преграды, мешавшей врагам приступом проникнуть внутрь укрепления. В последнем случае оборона производилась обычно поверх тына или сквозь узкие перерывы его, тогда как в острогах на высоте груди человека прорезались бойницы - небольшие отверстия, через которые производился обстрел неприятеля; другими словами, в острогах простого типа оборона производилась из-за тыновой ограды. Более сложным видом тыновой ограды являлся такой, при котором оборона производилась как поверх тына, так и из-за него, то есть такая тыновая ограда, которая имела и «верхний бой» и «подошвенный». Для образования первого в тын врубались, на равном расстоянии друг от друга (от 1 до 1,5 саженей), поперечные рубленые стенки, служившие опорой для бревенчатого настила (наката), поверхность которого опускалась от верха тына приблизительно на высоту груди ратника (рис. 99). Такой тип тыновой ограды, без сомнения, отличался большей устойчивостью, нежели первый, так как его рубленные стенки представляли солидные контрфорсы; и назывался он в XVII веке «стоячим острогом» в отличие от «косого острога», разнившегося от стоячего лишь тем, что ему придавали наклон в сторону ограждаемого пространства. Иногда конструкция как косого острога, так и стоячего имела вид, показанный на рисунке 100а. На помост верхнего боя защитники острога поднимались или по лестницам башен, или по особым всходам, которые отчасти играли также роль контрфорсов. Очень серьезную защиту давали такие тыновые ограды, у которых все пространство между тыном, настилом и задними стойками засыпалось землей (рис. 100 б); такие тыновые ограды, по существу, уже близки к стенам, изображенным на рисунке 100 в. По мнению Ф. Ласковского, они появились в XVII веке, но в действительности такой тип ограждений применялся, вероятно, и ранее, так как он представляет собой переход от тыновых оград к венчатым стенам. В самом деле, невысокая тыновая ограда, играющая роль бруствера, помещена здесь на стоящих вплотную друг к другу низких срубах, заполненных землей и заменяющих невысокий земляной вал описанных выше острогов, который, вне сомнения, представлял меньше затруднений для штурмующих, нежели такие срубы. Наиболее древним типом рубленых стен является тот, в котором каждое прясло [Пряслом назывался участок стены, расположенный между двумя башнями] стены состояло из нескольких поставленных рядом венчатых срубов («городней»), засыпанных внутри землей или камнями (рис. 101а). Длина каждой городни зависела от имевшегося в распоряжении строителей леса, а толщина находилась в зависимости от условий удобного действия оборонявшихся ратников. Неудобство такого приема устройства стен заключалось, во-первых, в том, что боковые части городней, примыкавшие вплотную друг к другу, быстро загнивали и, во-вторых, в том, что отдельные элементы такой стены (городни), будучи один с другим ничем не связаны, получали различную осадку, вследствие чего уничтожалась общая ровная горизонтальная поверхность стены и потому затруднялись действия защитников. Указанные недостатки в значительной мере устранялись при устройстве стен «тарасами», главное отличие которых от городни заключалось в том, что их наружные и внутренние (продольные) стены были цельными, как это видно на рисунке 101 б. Наружная и внутренняя стены соединялись перпендикулярными к ним поперечными стенами, врубленными в них на расстоянии 3-4 сажен друг от друга, и засыпались землей или камнями; участок ограды между двумя поперечными стенками и назывался собственно «тарасой». Толщина таких стен колебалась от одной до трех сажен, а высота их была очень различна, в зависимости от того, ставилась ли стена непосредственно на поверхности грунта или же на вершине земляного вала; впрочем, ниже одной сажени рубленые стены, вероятно, не делались, причем, такую высоту им придавали в сравнительно позднюю эпоху, когда стали более полагаться на численность защитников и на их военное искусство, нежели на неприступность самих стен; первоначально же стенам придавали значительную высоту, никогда, однако, не превышавшую стен каменных, что, конечно, зависело исключительно от свойств материала деревянных стен. Для придания стенам большей устойчивости, в особенности тем, которые имели значительную высоту, их рубили не под одну вертикальную плоскость, а уширяли их основания откосами, устраивавшимися как с наружной, так и со внутренней стороны ограды (рис. 102). Существовал и другой тип стен «тарасами», появившийся, вероятно, позднее только что рассмотренного; примером этого типа может служить ограда города Коротояка, перестроенная при царе Иоанне Грозном (1648 г.). Как видно из рисунка 103, поперечные стены этой ограды отстояли у ее наружной поверхности на одну сажень друг от друга, а у внутренней сходились попарно, образуя треугольные клетки, причем положение бревен поперечных стен чередовалось через каждые два венца стен продольных. Такая конструкция рубленой стены придавала ей значительно большую устойчивость по сравнению с первым типом и затрудняла для осаждающих возможность сделать в ней частичный обвал. Описанные типы стен тарасами применялись в течение долгого времени, так как только в XVI веке, когда стали обороняться «огненным боем», то есть огнестрельным оружием, в несколько ярусов, явилась необходимость в изменении первоначальной конструкции стен тарасами. А именно: для образования нижнего (подошвенного) боя в толще стен приходилось устраивать особые камеры, в которых могли бы помещаться стрелки, защищенные от огня неприятеля (рис. 104); для этой цели тарасы через одну снабжались дополнительными продольными короткими стенками, врубавшимися в поперечные стены или на половине глубины тарасы, или же на глубине двух ее третей; сверху камера перекрывалась на высоте 2-3 сажень накатом, настилавшимся по балкам, поверх которого тараса засыпалась землей или камнями, точно так же, как это делалось в соседних - цельных тарасах. В остающейся перед камерой толще стены устраивалась бойница (М, А), бока и верх которой делались рубленными из бревен, а низ из теса; во внутренней продольной стене прорубались двери (Н, Я). Тарасы стен города Олонца (1649 год) отличались от только что рассмотренных, главным образом, тем, что в них были устроены бойницы не только в полых тарасах, но также и в засыпанных землей (а-а), (рис. 105); кроме того, дополнительные продольные стенки (Б) шли здесь не до верха стены, как в предыдущем примере, а лишь на сравнительно незначительную высоту, несколько превышавшую грудь человека. Последний прием нельзя назвать удачным, так как выше стенок Б-Б тарасы были совершенно полыми и, следовательно, лишь в весьма малой степени могли сопротивляться действию осадных орудий. Для стрелков «верхнего боя» поверх тарас был настлан бревенчатый пол («мост»), прикрытый со стороны поля бруствером, о котором скажем ниже, и покрытый двухскатной крышей. Совершенно иную конструкцию имела ограда Красноярска (рис. 106). Она состояла из одной только сплошной продольной стены (рубленой), в которую на расстоянии двух саженей друг от друга были врублены тарасы, имевшие в плане форму треугольников. Тесовый мост, настланный поверх тарас, служа полом для стрелков верхнего боя, образовывал закрытые помещения для стрелков подошвенного боя; для действий последних в продольной стене были прорезаны три ряда бойниц, а прикрытием для первых служил бруствер, забранный между столбами тесом, в котором имелось два ряда бойниц, и прикрытый сверху односкатной крышей. Само собой понятно, что такие стены, как у города Красноярска, не могли долго выдерживать огня осадных батарей, но зато, будучи снабжены достаточным количеством стрелков, открывавших сильный огонь, они могли хорошо сопротивляться приступам и поэтому устраивались, по мнению Ласковского, в тех случаях, когда нечего было опасаться разрушительного действия артиллерии. Рассматривая приемы конструкции деревянных крепостных стен, мы оставляли в стороне приемы устройства прикрытий для защитников, размещавшихся по верху стен, то есть прикрытий, отвечавших современным брустверам. Первоначально этих прикрытий, быть может, и совсем не устраивали, так как слова «заборол», «забролы», обозначающие такие защитные стенки, появляются в летописях только в XI веке: Мстиславу хотящу стрелити внезапу ударен бысть под пазуху стрелою на заборолех сквозь доску скважею и сведоша и на ту ночъ умре. (1098 г.). Из этой летописной выдержки видно, что первоначально заборолы устраивались из брусчатых обвязок, сплошь забранных досками, как это делалось иногда впоследствии и в XVII веке, но с некоторыми изменениями [Позднейшие дощатые брустверы делались выше человеческого роста и в них проделывались ряды бойниц] (рис. 106). Позднее стали делать заборолы бревенчатыми, но высота их оставалась такая же, как и у дощатых, то есть 3-4 фута, чтобы ратникам было удобнее поражать неприятеля, подошедшего к стенам вплотную (рис. 102). Более усовершенствованный тип бруствера состоял из выпускных концов бревен (консолей), по которым настилался бревенчатый пол и нарубалась вертикальная стенка - самый бруствер; для большей безопасности защитников последний иногда делался двойной толщины (рис. 107). Такой тип брустверов получил в XVII веке название «облама» или «облома». В полу облама устраивались навесные бойницы (стрельнцы) (М), через которые на подступивших к подошве стен врагов лили кипяток или горячую смолу и бросали камни или чугунные ядра. Если передняя стенка облама превышала высоту груди человека на незначительную вышину (рис. 107), то в ней устраивали бойницы (3), если же она была выше человеческого роста, то для удобного из-за нее действия бойцов приходилось делать особые скамейки (рис. 108), называвшиеся «кроватями». Для придания передней стенке облама большей устойчивости в нее врубались иногда поперечные стенки, в которых прорезались двери для свободного перемещения защитников по всему пряслу стены; торцы этих стенок связывались вверху, со внутренней стороны ограды, брусьями, ниже которых все зашивалось досками, но оставлялись двери. Получавшийся таким образом коридор, шириной Рис. 108. около сажени, покрывался крышей и в мирное Заборол с кроватью время мог служить складом для боевых и продовольственных запасов, для каковой цели и устраивалась, вероятно, задняя дощатая стенка; во время же боя она, по-видимому, могла лишь стеснять действия защитников и поэтому, надо полагать, что ее перед осадой удаляли. Такого устройства облам существовал у стен города Коротояка (рис. 103), где он был еще вооружен вертикальным и горизонтальным рядом острых кольев (штурм-фаллов), мешавших осаждающим пользоваться осадными лестницами. В стене города Якутска задняя стенка облама была бревенчатая, но она была не сплошная, а прерывалась через тарасу и всюду имела отверстия, так что в каждую замкнутую клетку облама можно было проникнуть не только через ее боковые двери, но и через эти задние отверстия, величина которых равнялась одному квадратному аршину (рис. 109). Позади клеток облама в стене города Якутска шел круговой обход в виде галереи, стойки которой и перила были врублены в горизонтальные брусья, лежавшие на выпускных кронштейнах, ясно видных на рисунке 109. Галерея эта была покрыта общей с обламом двухскатной крышей (рис. 110). Крыши обычно устраивались над крепостными оградами, так как они не только предохраняли деревянные стены от порчи их атмосферными осадками, но служили также для обороняющихся защитой от навесной стрельбы нападающих. Наконец, на скатах крыш, обращенных в сторону поля, укреплялись иногда бревна, которые скатывались вниз на врагов, подступивших вплотную к стенам. Конструкция таких крыш видна на рисунках 96, 105 и 106. Мы уже несколько раз упоминали о бойницах, через которые производился обстрел осаждающих; они назывались также «городовыми, боевыми и стрельными окнами» и способ их устройства находился в зависимости от того, для какого рода стрельбы они предназначались. Так, для пищалей (ружей) прорубались в двух смежных венцах небольшие отверстия прямоугольной формы, ширина которых колебалась между половиной и полутора футами, а высота - от полуфута до фута, причем притолки боевых отверстий срубались отвесно, верх - горизонтально, а низ скашивался наружу - с целью приблизить площадь обстрела возможно ближе к подошве стены (рис. 111). Одна от другой ружейные бойницы размещались на расстоянии 5-ти и 7-ми футов. Боевые отверстия для пушек устраивались как волоковые окна (рис. 112) и, вследствие малого калибра пушек, имели размеры около 2,5 х 2 фута. Последнего типа бойницы устраивались, вероятно, только в башнях, так как мы не имеем никаких данных для предположения, что пушки устанавливались когда-либо на деревянных стенах, толщина которых была относительно невелика и, следовательно, либо откат пушки после выстрела, мешая свободному перемещению по стене живой обороны, производил бы среди нее нежелательную сумятицу, либо приходилось бы устраивать особые приспособления для упомянутого отката орудий; но ни в памятниках письменности, ни в уцелевших до настоящего времени деревянных крепостных стенах нет никаких намеков на устройство таких приспособлений. Нам еще нужно решить вопрос, каким образом защитники укреплений поднимались на верх стен. Как увидим впоследствии, пол одного из ярусов башен почти всегда находился на уровне верха стен и в башнях всегда имелись здесь боковые двери, через которые защитники могли попадать на стены, поднявшись по лестницам башен. Однако, трудно предположить, чтобы защитники стен могли подниматься на них таким путем во время боя, так как при этом неминуемо должна была происходить толкотня и, следовательно, бесцельная трата времени, драгоценного во время боя и в особенности в момент приступа. Поэтому следует предположить, что для быстрого и массового подъема на стены их защитников устраивались в нескольких пунктах особые открытые лестницы, расположенные, конечно, со внутренней стороны укреплений и, вероятно, не менее одной для каждого прясла стены. В этом нас убеждает изображение такой лестницы на плане Тихвинского монастыря (рис. 113); правда, лестница эта была, если судить по этому плану, единственной во всем кольце стен; но в действительности лестниц, надо полагать, было несколько, так как одна, конечно, не могла бы удовлетворить условия быстрого подъема на стену большого числа ратников. Что же касается упомянутых выше боковых дверей башен, то они преимущественно предназначались для сообщения между двумя пряслами стены, разделенными башней, то есть для кругового непрерывного прохода по стенам.

Синбирский кремль и деревянные крепости 17 века

Относительно размеров Синбирского кремля - деревянной крепости существуют различные мнения. Бич прошлых времен -пожары в начале XVIII века в Казани уничтожили дела Казанской губернии, а в пожаре Симбирска 1864 года сгорели почти все архивные дела Симбирска. В настоящее время ни в музее г. Ульяновска, ни в областной библиотеке не сохранилось достаточно достоверных о крепости сведений. Представленный в музее макет деревянного кремля выполнен Ю.Д. Ефимовым. Он предположил, что с менее опасной стороны, с Венца, стены были рублены тыном, а три другие - тарасами. В понятии город на Руси - это вообще укрепленное место, под этим понималось и центральная крепость, и посады при ней, огороженные валом, тыном, или даже настоящей стеной. К примеру, современники знают только Московский Кремль, построенный в 1485-95 гг. Но в 1535-38 гг. были построены каменные крепостные стены Китай-города, примыкавшие к Кремлю, а царствование Бориса Годунова - Белый город, окружавший обе крепости, а посад за Белым городом был окружен земляным валом, а нынешнее здание кремля было обнесено малой кирпичной стеной. Потом, с течением времени все это разрушалось, и у каждого современника было свое представление о крепости. Говорить о размерах и виде Синбирской крепости в настоящее время можно лишь приблизительно. До настоящего времени не сохранилось ни одной деревянной крепости - ни в России, ни во всем мире. Последние остатки подобной деревянной крепости - Якутского острога - были изучены и даже сфотографированы в начале XX века. Конечно, в США острожки, называемые "форт", похожи на наши - но это их история. Отметим, что крепость закончила боевую службу в 1759 году, - гарнизон был снят, а пушки свезены в Уфу. Развалившиеся остатки начали разбирать с 1767 года, и просуществовала она до конца XVIII века, и, следовательно, сведения этого периода можно считать достоверными. Таким образом, размер крепости в 100 на 80 саженей, приведенный в отчете подполковника А. Свечина 1765 года, и есть наиболее вероятный размер Синбирской крепости. Крепость имела вид прямоугольника с большей стороной по Венцу. Нет сомнения и о том, что она имела 8 башен - 4 угловых и 4 в стенах - это видно на планах Симбирска 1738 и 1779 гг. Обычно башни в стенах были проездными, но башня со стороны Венца не могла быть проездной, т. е. проездных башен было не более трех. На плане 1738 года видно три проездных башни, а в отчете А.Свечина и по плану 1779 года - имеется только две - северная и южная. Две проездные башни - Казанская (северная) и Крымская (южная) упоминаются и в росписном списке 1670 г. Видимо в разное время количество проездных башен менялось. Наиболее распространенным и простым типом крепости в России был острог - огороженное тыном (заостренные бревна, установленные плотно друг к другу) пространство, имеющее для наблюдения и усиления обороны, несколько деревянных же башен. Для больших острогов тын устанавливался на земляном валу, перед которым был вырыт ров. Башни имели срубную конструкцию и могли иметь ворота для проезда внутрь острога. Внутри острога размещались церковь, приказная изба, казармы для служилых людей, избы. Этот тип крепости существовал вплоть до XIX века в Сибири. Подобная крепость известна всем по повести А.С. Пушкина "Капитанская дочка". Более серьезные сооружения требовали более высоких и прочных стен. К XVII веку русские строители имели настолько высокие навыки постройки крепостей, что могли соорудить крепость (деревянную) размером с Московский кремль за 4 недели, что и сделали в 1551 году, поставив под Казанью опорную крепость Свияжск. Следует отметить, что к XVII веку в Росии деревянные крепости строили только в Сибири и в Поволжско-Уральском регионе, для защиты от кочевников, не владевщих огнестрельным оружием.

Рубленая крепость отличалась способом устройства стен. Существовало два типа рубленых стен - городнями и тарасами. В первом случае это были отдельные срубы, поставленные вплотную друг к другу. Тарасы же представляли конструкцию из двух рубленых параллельных стен, отстоящих друг от друга на полторы-две сажени и соединенных между собой перерубами с промежутками в одну-две сажени. Узкие стены заполнялись мелким камнем и землей (хрящем), а широкие оставались полыми. Они предназначались для защитников крепости. В каждой из них обычно делали две бойницы и дверь. Высота стен, как правило, составляла две с половиной - три сажени (пять-шесть метров), а ширина не превышала двух саженей. Стены имели двухскатную крышу. Проездная башня деревянного кремля Большинство башен деревянных крепостей были четырехугольными в плане, и поскольку крепость была квадратной, в Синбирске, видимо, они такими и были. Высота башен могла доходить до 50 метров (Тобольский кремль), но обычно превышали высоту стен в два-три раза, т.е. составляла 10-15 метров. Башни, как правило, использовали под амбары, жилье. В проездных башнях устраивались часовни и колокольни, над воротами вешали иконы, по имени которой они получали свои наименования. На самых больших башнях устанавливались сторожевые вышки. Обычно башня строилась с "обламом". Облам представлял собой невысокий сруб, несколько большего размера, завершающий основной сруб. Образованная щель в 15-25 см между срубами позволяла поражать противника, подошедшего вплотную к стене. Обламы устраивались по всей длине стен и с трех сторон башен, обращенных к противнику. В башнях и стенах прорубались бойницы для пушек и пищалей. С внешней стороны кремля отрывалься ров. Как правило, посад, расположенный вблизи кремля, обносился еще земляным валом и рвом. Кремль был центром военной, административной и судебной части уезда: в нем жили воевода, дворяне и боярские дети и помещались тогдашние "присутственные места": воеводский двор, приказная изба, казармы для гарнизона, продовольственные склады, арсенал, а так же здание Троицкого собора. На юго-восточном склоне горы, несколько ниже Синбирского кремля, строители возвели острог - вспомогательную крепость, защищавшую подступы к основному укреплению. За стенами кремля - в сторону Свияги и в подгорье - располагались избы посада, заселенные "черными людишками". Кроме стен и валов крепости полагалось иметь тяжелое вооружение (пушки и пищали). Опубликованный в последнее время "Росписной список" Синбирска 1670 г. детально перечисляет все вооружение, состоявшее у защитников крепости через месяц после снятия осады Степаном Разиным. По росписи на башнях и стенах имелось около 25 пушек и несколько затинных пищалей (тяжелые ружья), а также более 350 мушкетов. При правильной организации обороны и твердости защитников этого было достаточно, чтобы вести упорную оборону. Отметим, что крепости Поволжья разинцы штурмом не брали, их сдавали жители по договору или обманом. Лишь Синбирская крепость и ее защитнники показали способность к твердой обороне от многотысячного, хотя и неорганизованного войска.